Хайятта не было видно, но он оставил лакея, который провел их к выбранному художником месту, скрытое за живой изгородью, оно располагалось в стороне от протоптанных тропинок и напоминало о чистоте первозданной природы.
Хайятт был в синем рабочем халате и без шляпы, но даже в этом странном одеянии он выглядел ошеломляюще красивым. Подойдя ближе, они заметили, что он уже установил мольберт и разложил карандаши, краски, кисти, так что можно было приступать.
– Позвольте мне взглянуть на платье, – обратился он к Оливии, как только они обменялись приветствиями.
Девушка сняла накидку и шляпку и покружилась перед Хайяттом, чтобы он мог лучше ее рассмотреть. Платье было потертое, немодное, со скромным круглым воротом и короткими рукавами-буфами, лиф прилегал, пышная юбка была собрана в складки, не стеснявшие движений юного тела. Платье было лишено каких бы то ни было украшений.
– Превосходно, – объявил свое мнение Хайятт. – Станьте вон там, между тутовым деревом и соснами. Покружитесь немного, чтобы я мог выбрать подходящую позу.
– Мне снять туфли?
– Не будем спешить. Трава еще влажная.
Оливия закружилась в безыскусном танце, приподняв юбку и двигаясь в такт воображаемой музыке. Лаура невольно подумала, что чувствовала бы себя скованно, окажись она на месте баронессы. А ее кузина никогда не выглядела более естественной и изящной, чем сейчас. Солнечные лучи сверкали в ее золотисто-рыжеватых волосах и освещали юное лицо.
– У меня появятся веснушки, лорд Хайятт, – окликнула его Оливия. – Вы должны обещать, что не станете их рисовать.
– Напротив, я нарисую их, даже если они не появятся.
Хайятт согнул руку, определяя периметр эскиза и место Оливии в нем.
– Приподнимите одной рукой край юбки, – приказал он, и Оливия приподняла. – Нет, другой рукой, баронесса. – Оливия приподняла другой рукой. – Поверните голову в сторону, совсем немного, думаю, следует рисовать ваше лицо три четверти в профиль. У вас очаровательные щечки.
Лаура и Медоуз стояли позади Хайятта, чтобы суметь оценить позу, которую он выбрал.
– Вам нужна соломенная шляпка? – спросила его Лаура.
– Думаю, нет. Свободная рука баронессы смотрится столь изящно, что, кажется, парит в воздухе, не правда ли? А слегка приподнятая другой рукой юбка создает впечатление, что она танцует. Возможно, мы бросим шляпку на траву, подле баронессы, как будто бы она отшвырнула ее. Это добавит непосредственности.
– Вот уж не думала, что непосредственность так тщательно планируется, – рассмеялась Лаура.
