– Иеремиаш!
Я подхожу, Маврикий встает:
– Сколько лет! – Он толкает меня в плечо, что я ненавижу, но притворяюсь, что мне это нравится.
– Маврикий! Вот так встреча!
– Ты с кем-то встречаешься здесь? – подмигивает Маврикий.
Идиот.
– Нет, совсем нет, – отвечаю я, хотя в плане этого не было. – Я зашел кофе выпить, а то холодно на улице.
Идиот. Я идиот.
– Познакомьтесь, детки. – Маврикий показывает на Эву: – Это моя коллега, Эва, садись с нами, Нор… Иеремиаш.
Эва двигается немного к окну, я сажусь к ним. Молчу.
– Ну, рассказывай, что у тебя новенького…
Я решаю прекратить изображать из себя молчаливое изваяние. Ну и что, что Маврикий прекрасно знает, что у меня новенького? Она-то не знает. Поэтому я начинаю говорить. Правду.
– Да ничего особенного. Как-то все никак не приду в себя.
– А что случилось? – у Эвы хорошая реакция, и, как все женщины, она полна сочувствия и сострадания.
– Да та-а-а-а-ак, – говорю я, не вдаваясь в подробности. Так лучше – больше интереса с ее стороны.
Появляется официант, я беру инициативу в свои руки.
– Что ж, я угощаю – ведь благодаря вам мне не придется пить кофе в одиночестве.
– Кофе? В такое время? – шепчет Эва, и я понимаю, что не сильно ей понравился.
Она симпатичная, ухоженные руки – я всегда обращаю внимание на руки у женщин, они многое могут рассказать. Длинные волосы. Мне нравятся длинные волосы. Блондинка, крашеная, натуральные гораздо темнее. Но цвет приятный.
– Будем что-нибудь есть? Пить? – это официант.
– Ну, не знаю, – я испытующе смотрю на Маврикия.
– Хороший коктейль еще никому никогда не мешал, – заявляет он. – Закажем что-нибудь?
Если мы закажем еду – нам по-любому придется посидеть здесь. Неглупо.
– Не знаю, – мнется Эва. – А как я буду возвращаться? Маврикий, ты же хотел поговорить о…
– Я на машине, могу вас потом отвезти, – перебиваю я и заказываю три салата с курицей, хотя вовсе не голоден, чай, черный «Эрл Грей», для себя, Маврикий пьет пиво, Эва дает себя уговорить на коктейль.
Некоторое время мы общаемся втроем, на столе появляются салаты, Эва складывает оливки на край тарелки, а Марта любила оливки, обожала просто, но Эва, к счастью, – не Марта.
Маврикий сжирает свой салат, залпом выпивает пиво и подносит телефон к уху.
– Звонок выключен, – зачем-то объясняет он и отходит на пару шагов в сторону.
Эва смотрит на него напряженно. А он говорит быстро и громко:
– Нет, я сейчас не могу, мама, я занят. Что, на самом деле так нужно? Ну хорошо, я приеду через пятнадцать минут.
