А я на это смотрел положительно.
* * *
Я вернулся домой после шести.
Включил музыку – Серая Кошмарина тут же застучала шваброй в свой потолок, который по совместительству является моим полом, и я почувствовал себя дома. Поставил на огонь фляки, которые купил по дороге, и начал размышлять, как бы изменить свое одинокое существование и превратить его в жизнь нормального мужчины, которого разрывают на части женщины.
А вдруг эта Эвка Маврикия окажется выстрелом в яблочко? Я не хотел сейчас обязательств, но мне не хватало женщины. Клин клином. Я уже был сыт по горло своими воспоминаниями о Марте – она просто этого не стоила!
Так может быть, сегодня все сложится удачно?
И тут что-то заскреблось в дверь.
Я открыл.
За дверью стояла Аня, дочь соседей.
Хьюстон, у нас проблема.
Впустить или не впустить? Я не очень-то похож на наперсника одиннадцатилетних девочек-подростков. Я вообще мало похож на наперсника кого бы то ни было. Я сам себе не доверяю и самого себя слушать не люблю, что уж там говорить о малолетках.
– Можно войти? А то родителей нет дома.
Вот черт.
Впустишь ее – посадят за педофилию, а не впустишь – будешь просто свиньей.
– Входи, но только не надолго – я ухожу скоро.
– У тебя что-то стухло – воняет, – заявила девица, потому что у них это, видимо, в крови – по крайней мере она точно унаследовала это от папочки.
И вовсе фляки не стухли, а просто уже приятно благоухали по всему дому.
– Ты обедала? – спросил я, потому что не знал, о чем еще можно разговаривать с несовершеннолетними.
– Обедала в школе.
– Но ты голодная?
– А что у тебя?
Человек либо голоден, либо нет, правда ведь?
Но только не женщина.
Женщина хочет есть что-то особенное – а вовсе не то, что у тебя сейчас имеется в наличии. Если она хочет дыню – то она даже не прикоснется к твоим флякам, если она хочет салат из помидоров – то даже не предлагай ей капустный салат, это же ясно. Я это уже давно знаю.
– Фляки, – ответил я и добавил: – Только фляки.
– А это что?
– Это такие… – Я запнулся.
Ну как тут объяснишь, в самом-то деле?! Не скажешь же девочке-подростку, что это внутренности, засунутые в желудок и сдобренные специями… еще в обморок упадет.
Марта от одного только названия уже вздрагивала. И рульку она не ела, а я ничего лучше правильно приготовленной рульки не пробовал – «потому что у рульки есть шерсть»! Я вот курицу не люблю – потому что у нее перья. А Марта говорила: «Перья можно ощипать и опалить над огнем (как будто мне делать больше нечего, кроме как опалять перья птиц!), а вот что ты сделаешь с шерстью?!! Она омерзительна!»
