Хайдар трясущимися руками раздвинул маскировочные кустики на бруствере и тоже стал смотреть на немцев.
— Много — прошептал он, — человек пятнадцать.
— Шестнадцать, — уточнил Генджи.
Немцы посоветовались и пошли к броду.
Генджи взялся за рукоятки «максима», осторожно повел стволом.
Хайдар схватил его за рукав.
— Не стреляй, не надо, — быстро заговорил он, все время поглядывая на немцев. — Они не заметят. Пусть идут себе. Мы танк подбили. Нам никто ничего не скажет.
Генджи движением плеча стряхнул его руку.
— Войдут в воду — будет самый момент, — сказал он, словно не поняв его. — А то труднее будет уложить.
Но фашисты не спешили. Только один из них, сняв сапоги и брюки и подняв их над головой, осторожно пошел в реку, что-то крикнул оставшимся на берегу, и те засмеялись в ответ. Вода доходила ему до пояса. Немец вышел на этот берег, оделся и, придерживая автомат на груди, не спеша пошел к танку.
Было ясно, что враги не сунутся сюда, не разведав как следует.
Генджи тщательно прицелился в тех, что расположились на другом берегу, и стал стрелять длинными очередями, пока не кончилась лента. Немцы заметались, кинулись к кустам, четверо остались лежать на прибрежной гальке.
Вставляя новую ленту, Генджи поискал глазами того, который перешел на эту сторону. Его нигде не было видно.
— Не заметил, куда этот делся? — спросил Генджи.
Хайдар замотал головой.
— Нет, я туда смотрел… Убежал в лес, наверное.
На том берегу не было заметно никакого движения.
Видно, немцы решили, что нарвались на крупное советское подразделение, и ушли прочь.
— Да где же этот? — снова спросил Генджи, вглядываясь в кустарник. — Ну-ка, прочеши из автомата вон то место.
— Да он убежал, — сказал Хайдар.
— Куда ему бежать? — возразил Генджи. — Давай-ка я проползу к танку, посмотрю там.
Хайдар опять схватил его за руку.
— Не надо, Генджи, умоляю, не уходи, — голос его дрожал. — Тебя могут убить. А как же я… Мне одному не удержать это место.
«Боишься», — злорадно подумал Генджи и взялся руками за край окопа, готовясь вылезти. Хайдар не пускал его, вцепившись в рукав.
— Да пойми ты, — сказал раздраженно Генджи, — если этот немец останется у нас под боком, он может здорово нам навредить. А если опять подойдут их танки, представляешь?
Губы у Хайдара дрожали.
— Генджи-джан! Не уходи!
Генджи разозлился.
— А ну пусти! — он рванулся и выпрыгнул наверх. — Держи автомат наготове, не зевай, гляди в оба.
Он пополз по мокрой траве, как и в прошлый раз, обходя танк стороной. Был уверен, что немец спрятался там.
