Вот недавно сочинил я стишок, стою у окна, и в сердце такая радость, такая гордость… что прямо жене решил похвалиться. Декламирую:
Орловская заря, поёт петух,
И соловьи в ответ ему запели…
Так она меня старым петухом обозвала, чтобы я замолчал. И вообще, что это такое?! У нас в клубе все пишут и про петухов, и про соловьёв, а мне – нельзя?
Или вот ещё один стишок… Наш председатель по клубу очень его уважает. А моя лахудра как услышит, так молча из себя выходит. И ведь хороший стих-то:
Люблю вас, родные просторы,
Орловщина, край мой родной!
Цветов разноцветных узоры
Горят над зелёной травой.
И сколько же гениев славных
Вспоил ты, о край дорогой!
Люблю тебя, город державный
Над ласковой речкой Окой!
Ну и так далее – целая поэма. «Любимая Орловщина» называется.
А вчера – ну просто вдохновение накатило! Читаю моей драгоценной:
Орловщина моя! Поля, леса и реки!
Я сердцем к родникам твоим приник!
Ты – всё, что воплотилось в человеке,
О край тургеневский, о фетовский родник!
И что вы думаете? Драгоценная супруга наглейшим образом прерывает меня на полуслове и говорит: «Весь ваш литературный клуб лечить пора. У вас навязчивая идея», – это на Орловщину, значит, намекает. Так чего ж она хочет, я не понимаю? Председатель про Орловщину пишет, заместитель – тоже пишет, вон
хрестоматию почитал – опять все про Орловщину пишут, ну, и я стараюсь не отставать…
Так вот что я хотел рассказать-то. Вы не поверите: жене понравился один мой стих!! Выслушала как миленькая, из комнаты не ушла, бровки не нахмурила, губки не покривила. Даже улыбнулась.
А дела вот как обстояли. У нашего соседа, Василь Петровича, собака есть. Ну вредная, зараза, так и норовит сорваться с поводка и тяпнуть. Одного Петровича слушается. А вчерась, видать, нашло что-то на неё, так она родного хозяина покусала. Ну просто ужас! Брюки новые, жена его чуть не убила (она и так эту псину с самого начала не выносит…). Ну, я ему, конечно, посочувствовал: вчера бутылочку-поллитровочку вместе раздавили. Вот тут-то у меня стишок и родился! Экспромт! Я и название заковыристое придумал:
Ода на покусание Петровича собственной шавкой
Сосед, не трусь, гляди смелее,
Василь Петрович, мать твою!
Нет, не собаку ты взлелеял,
Пригрел ты на груди змею!
Она похожа на мартышку,
Я так скажу тебе любя.
И блохи бегают вприпрыжку
С твоей собаки на тебя.
Твоя змея (собака, то бишь) —
Такая тварь, что ё-моё!
Ты с нею на прогулки ходишь,
Купил ты «Чаппи» для неё!
Собака! Чтоб ей пусто было! —
