Ага, едем дальше. Перекресток. На перекрестке — пара гаишников. Лица неандертальцев на охоте, жезлы держат, как дубинки. С той лишь разницей, что неандертальцы не были вооружены радарами. То есть у мамонта шансов было больше.
Проехали. Без приключений, что вдвойне приятно. Нафига, спрашивается, мамонту приключения?
На радостях начал читать спутникам экстремистско-историческую лекцию о том, что в истории не раз и не два случалось, что высокопоставленные становились высоко повешенными. Иваныч заслушался — и чуть не въехал в и без того недовольно покривившийся указатель с надписью «Отрадное». Ых! Отрадное, Благодатное, Богодухово… Несть им числа по Руси. Только что же это? Мироощущение такое, аскетизм в пастельных тонах? Или всего лишь безуспешная попытка приманить удачу?
Дважды ых! Не, мужики, ну реально, «платные» дороги — это оживший феодализм в самом что ни на есть самодурском варианте! Ожить-то он ожил, но как смердит, зараза!
А что вы думаете? От целесообразности до абсурда не то что один шаг — один плевок, ясное дело, даже не верблюжий. Средства на ремонт дорог необходимы — это целесообразность. Но стоит нашему человеку зачуять халяву и… Пока что — тетушки с больших дорог с руками-шлагбаумами, а вскорости — кто знает? — объявы типа: «Въезд в город Буховое платный». А что, спрашивается, хорошего и примечательного в том Буховом? Речка Буханка, впадающая в реку Непросыханку, да живописные развалины ликероводочного завода, не выдержавшего конкуренции с бабушками-самогонщицами.
Выехав в четыре часа утра, к полудню добрались до Иванычевой деревни, которая на поверку оказалась в соседней области, да еще — райцентр и к тому же — город… ну, это громко сказано — так, городок на берегу живописной лужи, краса неписаная и непечатная.
Не удержался, прокомментировал:
— Ну, я понимаю, что для бешеной собаки семь верст не крюк, но у меня все прививки поделаны и ветпаспорт в порядке!
К тому времени, как мы причалили…у-у-у… приехали на берег озера, навестив предварительно всех Иванычевых родных и знакомых, мне хотелось только одного — свернуться клубочком и задрыхнуть под кустиком. Останавливало только одно соображение — все-таки март на дворе. Ужинать не было ни малейшего желания, разве что для порядку открыли пару банок кильки (мы на рыбалке или где?) и нарезали хлебушка.
Михалыч произнес общеупотребительное «ну, за рыбалку!» — и употребил.
Я привычно захрустел килькой. Доводилось ли вам, уважаемые, употреблять когда-нибудь в пищу кильку, выловленную в Балтийском море близ славного города Калининграда? Закусон, конечно, мировой да только вот терзают меня, понимаете ли, смутные сомнения: была ли она выловлена живой и потом закормлена песком до полного склеивания плавников или загнулась раньше от жесточайшей дистрофии?
