Уже после его отъезда отец звонаря был застрелен кем-то у сеновала на глазах жены и сына, но его смерть не произвела тогда на деревенских большого впечатления, поскольку накануне по соседству была зверски вырезана семья хуторян — родители и пятеро детей от двух до семнадцати лет. Их могилу мы все видели на местном кладбище, и по официальной версии виновниками считали лесных братьев, но случайный свидетель видел на хуторе солдат из воинского эшелона, рыскавших по округе в поисках пищи. Страшное было время для добрых людей!
Засиделись допоздна, и Барон пошел проводить меня. Мы оба — вместе со всей страной — испытывали страшный дефицит триллеров, а официальные сведения о вурдалаках ограничивались стихотворением Пушкина («Трусоват был Ваня бедный…») и произведениями Алексея Толстого. Сообщение, что Барону удалось посмотреть фильмы с Дракулой, потребовало обсуждения, затянувшегося почти до рассвета. Я рассказала, как в детстве мне подарили на день рождения толстую книгу с романами «Вампир» и «Князь Серебряный», и я спросила бабушку, о чем же идет речь в первом романе.
— Про тяжелую жизнь людей в дореволюционной России, — ответила она мне тут же из кухни, — и помещиков-кровопийц.
Я начала читать, и уже на второй странице, где бабушка — помещица выходит с кровавым ротиком от заболевшей внучки, поняла, что меня разыграли, и забилась в угол дивана.
У Барона была привычка нависать над собеседником, и для сохранения границы минимального жизненного пространства тот вынужден был отступать (эту границу могут переходить только дети с родителями и влюбленные, что, как правило, не соблюдается в переполненных автобусах). Таким образом, мы за ночь обошли дом несколько раз, причем Барон лично изображал Дракулу, откидываясь назад, размахивая рукавами и скаля свои белые зубы, не ведавшие до сих пор флюсов и бормашин.
Европейское происхождение вампиров было очевидным, но мы оба сошлись на том, что нечисть, по-видимому, заводится в Карпатах, в тех местах, где обнаружены неизвестно откуда взявшиеся экзотические каменные глыбы, более древние, чемсами Карпаты. Злачное местечко имелось, конечно, и на горе Броккен, где в Вальпургиеву ночь на первое мая происходят панъевропейские симпозиумы неформалок, но это была другая тусовка без участия кровососущих спецов.
Спустя несколько лет испанский невропатолог Хуан Гомес Алонсо связал появление вампиризма с его сверхчувствительностью, гиперсексуальностью и привычкой бодрствовать по ночам со вспышками эпидемий бешенства, свирепствовавшими в тех краях по свидетельству исторических документов. Но мы этого еще не знали и систематизировали свои знания о способах борьбы с вампирами (осиновый кол, колокольный звон, серебряная пуля, обезглавливание и предметы христианских культов), пытаясь выбрать наиболее действенную методику без серьезного научного обоснования.
