— Ты мне не рассказал ничего нового. В общем, это истинная история банкира Вильямса и выдуманная соответственно научным данным история «Прокурора Галлерса». Первый из них сделался совершенно другим человеком. Второй, вымышленный драматургом Линдау соответственно научным наблюдениям, был вором ночью и чиновником днем.
— Совершенно верно. Тэн, Азам, Диафай, Рибо согласны между собой во всех пунктах. Если хотите, я прочту вам их сочинения или статьи. Вы найдёте там сотни примеров «раздвоенного сознания», аналогичного случаю Вильямса или Галлерса. Это, собственно говоря, болезнь личности.
Мадам де Праз о чем-то задумалась.
— Ты говоришь, обе эти личности не знают одна другую? Их память, следовательно, остается разобщенной? Значит, воспоминания человека № 1 не похожи на воспоминания человека № 2?
— Таково правило, хотя и подозревают, что между той и другой памятью имеется связь, дающая место смутным воспоминаниям.
— Ага! — сказала графиня, бросив взгляд на альбом.
Лицо ее потемнело.
— Все это, — сказала она, — очень интересно. Но у нас одни только предположения. Ты видел, что Жан Морейль вышел из дома и вошел в него в образе ночного бродяги? Хорошо. Откуда ты знаешь, что здесь раздвоение личности? Он просто переоделся.
— Во всяком случае, он это сделал с подозрительной целью. Но оставим эту мысль, maman. Достаточно было заметить его походку и в особенности лицо, чтобы убедиться, что это не переодевание, это невероятное чудо. это перевоплощение можно объяснить только патологически.
— Ладно, пусть так. Значит, случай сделал вас свидетелями исключительного явления, которое, может быть никогда больше не повторится.
— Да, вот это вопрос! И мы это скоро узнаем. Теперь вы понимаете, что мы будем за ним наблюдать каждую ночь неотступно…
Мадам де Праз снова задумалась.
— Болезнь… — произнесла она, размышляя. — Душевная болезнь… Но знаешь ли ты, что этого мало для того, чтобы Жильберта отвернулась от этого человека? Она добрая! Она начнет говорить о заботах, о лечении, исцелении…
— Пф! Зависит, как изобразить дело. Не так легко выйти за вора и — кто знает? — может быть, и за убийцу!.. И если вор или убийца действует под влиянием душевного расстройства, его держат в заключении. За сумасшедшего не выходят замуж! Можно его любить, заботиться о нем, но выходить за него замуж — нет!
— Там видно будет, — продолжала мадам де Праз. — Пока что давайте наблюдать за ним, лучшего мы ничего не можем сделать. Поживем — увидим! Но нельзя ни в чем быть уверенным. Лучше, как говорят, иметь в запасе две веревочки. У меня есть проект, который зреет в моей голове уже два-три дня. Только что, во время короткого разговора с Жаном Морейлем, я старалась держаться определенной линии. И будет осторожнее с моей стороны, если я буду и дальше ее держаться. В случае, если твое открытие не скоро приведет к цели, я буду рада, что у меня есть наготове другой проект нападения.
