— Парень — класс! Десять балов! По крайней мере с виду.
— Зубы мелковаты, — отрезала я и взвалила матрас на плечо. Мне совершенно не хотелось поддерживать этот дурацкий разговор.
Мы лежали бок о бок, ужасно уставшие, но довольные. Со лба Йоуни медленно стекали капли пота.
— Сара?
Йоуни коснулся рукой моих волос.
— Что?
— Спокойной ночи.
Я тихо накрыла его руку своей.
— Спокойной ночи.
Часы в коридоре пробили два, затем три, а я все никак не могла уснуть. Внутри меня пульсировало робкое счастье.
Я смотрела в темноте на неподвижное лицо Йоуни, который все глубже и глубже погружался в сон. Во сне он пискнул пару раз, словно маленький озябший щенок, и теснее прижался ко мне.
Я даже не знала, чем он занимается. Я вообще ничего о нем не знала. «Вот дура, — в очередной раз подумала я. — Деревня. Раз уж спишь с человеком, так хотя бы узнай, где он работает».
— Йоуни?
Он спал, уткнувшись носом в подушку.
— Йоуни!
— А?
— Ты кем работаешь?
Он с трудом открыл глаза.
— Журналистом. То есть вообще-то я еще учусь. А что, уже утро?
— Угу.
Я вдруг смутилась. Одеяло сползло на пол, и я стыдливо натянула его на себя. Йоуни закрыл глаза.
— А ты?
— У меня пока нет профессии — так, подрабатываю официанткой в пиццерии. Но осенью пойду в университет. Буду изучать литературу.
— Ясно.
— Сколько тебе лет?
Он снова открыл глаза.
— Что за идиотский допрос?
— Ну сколько?
— Полных лет — тридцать. Место рождения — город Котка. Опасных заболеваний не обнаружено. Мать — зубной врач, отец — инженер. Учился хорошо. Будущий поэт. А который час?
Он схватил меня за запястье.
— Не знаю.
На кухне кто-то гремел посудой.
— И что же за стихи ты пишешь? — спросила я. Моя скованность все не проходила.
— Ну, японские пятистишия, к примеру, — ответил Йоуни. — Хочешь, прочитаю тебе свою лучшую танку? «Всю ночь» называется.
— Давай.
Всю ночь ел крабов,
Ел и ел всю ночь, и ты,
Ты тоже ела.
Всю ночь ты ела крабов.
Какая крабовая ночь.
Йоуни замер, задумчиво уставившись в стену. Потом вдруг громко расхохотался.
Он смеялся почти целую минуту, потом отпустил мое запястье и вытер выступившие на глазах слезы.
— Я хочу кофе, — сказал он.
У меня не было ни малейшего желания вести его вниз на кухню, чтобы там все таращились на него, как на восьмое чудо света, но Йоуни быстро вскочил и в одних боксерках заскакал вниз по лестнице. Я натянула на себя футболку и направилась за ним.
— Доброе утро, — пожелала я всем, кто был на кухне, и попыталась расчистить нам место за столом.
