— Ну ладно! — пригрозила Наташа. — Я ведь тоже могу кое-что рассказать.
— За мной грехов не водится, — беззаботно ответил Андрюшка и отправился уничтожать горячие пирожки и запивать их холодным молоком. Наташа расправила смятые листки, прочитала, пофыркала и бросила писанину под стол.
— Вот так-то! — удивилась мать. — Не глянется!
— Да ну ее! Пойду к Захару Петровичу. Он мастер на такие дела, — Наташа засмеялась. — Помнишь, первый раз на совещании в районе я выступала? Дал Кузин бумагу и наказывает: читай слово в слово и в сторону ни шагу. А там такое про мировой капитализм наворочено — еле выбралась. Бегом из зала и давай реветь. Вот дуреха была!
Мать нахмурилась, строго поджала губы.
— Нынче-то что, поумнела? Не ревешь?.. Остереглась бы, дочка, этой славы. Маркая она и липкая. Люди-то не слепые, им-то хорошо все видать. Да любому таких коров дай…
Вот-вот, снова да ладом. Каждый день, а то и на дню сколько раз мать заводит этот колкий разговор. Жалит и жалит.
— Я что — не работаю! — закричала Наташа. — Мозоли на руках не сходят. Вот они, глянь! Свежие! — и протянула матери маленькие ладошки — исцарапанные, знакомые и с лопатой, и с вилами. — Отец ворчит и ты туда же. Надоело!
— Не кричи, — голос у матери слаб, но строг. — Ты речи говоришь, а виновата я. Меня люди-то винят.
— Завидуют.
— Как не завидовать. Работать вместе, а почет — одной. На отца не серчай, он правду говорит.
— У Захара Петровича тоже правда: один всегда должен впереди идти. Для примера, чтобы догоняли и равнялись.
Был такой разговор. Прошлой весной. Кузин пригласил Наташу в контору, усадил к столу, повздыхал насчет того, что Журавлям не повезло, крепко не повезло. Не родились тут космонавты, всякие знаменитые артисты, ученые. Пропадает деревня в безвестности, пропадает, даже в своем районе не все про нее знают, а про область и говорить нечего… После такого вступления Захар Петрович разложил перед Наташей районную сводку надоев молока и свою, колхозную. «Отстаем, Наталья Ивановна, — сказал он строго. — Отстаем по главному показателю животноводства, а по нему определяется и оценивается вся наша способность работать. Улавливаешь?» — Наташа согласилась, что далеко еще дояркам из «Труда» до верхних строчек районной сводки. Но у Захара Петровича уже готов был план скорейшего прохождения этой дистанции. Он нажимал на заразительность примера, на комсомольский задор, его мобилизующую силу, заинтересованность и тому подобное…
