– Я могла бы подыскать себе работу. Вдвоем мы бы справились…
И работа убила бы ее. Арабелла прекрасно понимала, что другого выхода нет. Она покачала головой:
– Слишком поздно, мама.
Что сделано, то сделано. Она стала падшей женщиной. Ее настигло безжалостное прошлое. «Я не могу». Его слова до сих пор чуть слышно звучали, отражаясь эхом от стен спальни. Арабелла словно воочию видела затравленное выражение, мелькнувшее в темных глазах.
– Мы останемся здесь. Я вчера сглупила, вот и все. Сегодня все будет по-другому. – По крайней мере, она на это надеялась. – Тебе не о чем волноваться – считай деньги и дни, оставшиеся до того момента, когда мы сможем наконец уехать из города.
– Ты так уверена в этом, Арабелла?
– У меня нет сомнений.
Ее мать, казалось, не была удовлетворена этим ответом, но тем не менее кивнула и вернулась к завтраку.
Всего через час пришло письмо, надписанное знакомым размашистым почерком Доминика. Сердце Арабеллы вновь забилось, как пойманная в сети птичка. Она сломала печать и прочла выведенные уверенным пером строки.
– Что там? – Миссис Тэттон взглянула на дочь из кресла, в котором сидела. Солнечные лучи омыли гостиную теплым бледно-золотым светом.
– Он пишет, что попросил портниху заглянуть завтра днем. – Арабелла сложила письмо и сунула в карман платья, чтобы мать не увидела оттиск герба на печати и в письме.
– Этого и следовало ожидать, – произнесла миссис Тэттон и продолжила разливать по чашкам чай.
– Полагаю, ты права, – пробормотала Арабелла, невольно вспомнив неприличный черный шелковый наряд, выданный ей миссис Сильвер. Она окинула взглядом свое собственное серое платье. Пусть оно было простеньким и старым, но она предпочла бы носить его каждый день, только бы не надевать оплаченные Домиником откровенные наряды.
– Мы с Арчи постараемся сидеть потише.
Арабелла кивнула и виновато взглянула на сына, ощутив беспокойство. Прятать их ночью – не такая уж плохая идея, поскольку и Арчи, и ее мать засыпали рано. Несмотря на то что их комната располагалась фактически на чердаке, там было чисто и уютно, в отличие от каморки на Флауэр-энд-Дин-стрит. Но вынуждать их сидеть тихо как мышки весь день, пока Доминик выбирает откровенные платья для своей любовницы… Арабелла снова почувствовала злость и обиду.
По-видимому, эти чувства отразились на ее лице – миссис Тэттон поспешила сказать:
– Всего на один день, Арабелла. Нам это не принесет вреда. Что до остального… Что ж, одежда – меньшее из зол.
