Дмитрий тряхнул головой, отгоняя воспоминания о других странах. Пока передел мира происходил в Европе и Азии, его собственное детство и юность послевоенных лет, так или иначе, касалась зеков, возвращающихся с фронта после окончания ВОВ. В стране, где в тюрьмах, ссылках и просто местах не столь отдаленных побывал каждый третий человек мужского рода в возрасте от 20 до 50, лишь ничтожно малая часть из них была в «блатных». Сами «понятия» были сформированы и внедрены НКВД лишь в 20-ых годах 20 века. Но эта среда быстро уходила в народ, когда люди освобождались.
В самые тяжелые первые годы войны стали призывать даже заключенных и женщин. Но если женщин стоило лишь оборудовать необходимым каждой женщине ежемесячным пакетом, то «преступный элемент» породил формирование самих штрафбатов. Призываясь, заключенные и разжалованные офицеры стояли перед выбором: умереть или стоять до последнего. И последних оказалось не так уж и мало. Так зародился контингент, что захотел отдать долг Родине на фронте и искупить часто навязанные, надуманные статьи кровью в штрафбатах на войне. Позже он возвращался не только в родные города и села, но и повторно в тюрьмы из-за мелких или серьезных преступлений и провинностей уже в качестве «козлов» для тех, кто не служил и оставался «крутым», отсиживаясь в тылу на зонах. Работать блатные не хотели и не умели, а руководить «мужиками» не было возможности, так как те призвались добровольцами. Так что в военные годы временно работали все. Но когда фронтовики вернулись, начался кровавый период «сучьих волн». Суками для фронтовиков стали тыловые крысы. Так «козлы» и «крысы» стали резать друг друга в местах не столь отдаленных с той же охотой, что солдаты на фронте врагов. Этот период продлился почти десятки лет в тюрьмах под тем же молчаливым одобрением спецслужб, для которых «теория управляемого хаоса» была выгодна, чтобы строить БАМы, Беломорканалы, подземный туннель на Сахалин и прочие объекты бурно отстраивающегося после Войны СССР, о некоторых из которых мир даже не подозревал десятки лет. Недаром многим объектам поставили наименования городов и цифр. «Арзамас-16», «Горкий-7», «Артем-11». Городов с цифрами было сотни.
Сталин понимал, что времени мало и если не пустил танки дойти до Мадрида, скинув «союзников», что хотели разбомбить уцелевшие города ядерными зарядами, в море, то нужен щит. Этим щитом и стало появление первой ядерной бомбы в 1947 году, установившей паритет. Водородная бомба академика Сахарова в дальнейшем лишь закрепила этот паритет, так как требовалось более мощное оружие, потому как страны Варшавского договора проигрывали НАТО в количестве ядерных зарядов подчистую почти до 1982 года, когда выровнявшееся положение дел и начавшееся падение капитализма ловко поддержал спецагент ЦРУ Михаил Горбачев. Только для него была создана специальная правительственная награда от США за «победу в Холодной Войне».
