— А главное, глупое: сидеть вот так вот сложа руки…
— Ну-с, что у нас на десерт к этому превосходному обеду?
— Кусочек сыра и остатки варенья.
— Прелестно! — заключает Сидролен.
Рыбак на том берегу закинул удочку в воду; он закуривает сигарету и дымит, отрешенно глядя вдаль. Собака, свернувшись калачиком, спит.
— Ну вот, скоро и сиеста моя начнется, — замечает Сидролен про себя.
Лали приносит завершение превосходного обеда и садится — на сей раз по собственной инициативе.
— Итак, Шехерезада, — говорит Сидролен, усиленно жуя прогоркший сыр и предчувствуя, что варенье наверняка окажется заплесневелым, — вы не хотите порассказать мне какие-нибудь историйки?
— Правдивые или придуманные?
— Бойтесь придуманных историй! Они обнаруживают вашу сокровенную суть. Совсем как сны. Придуманные истории и правдивые сны — это почти одно и то же.
— Правдивые истории так же прекрасно обнаруживают вашу суть, вы не находите?
— Тогда, может, вы расскажете мне историю о ком-нибудь другом?
— С чего это я стану ее рассказывать, если она меня не интересует? А если интересует, то, значит, она как будто про меня.
— Стало быть, ничего не желаете рассказывать?
— Да не знаю я! Какой же вы настырный, ей-богу, — ни капельки не похожи на то, как вас описывал мсье Альбер, — такой, мол, солидный отец семейства, совсем не занудный и не вредный.
— Ага, вот, кстати, о месье Альбере: расскажите мне, где вы с ним познакомились. Но сперва позвольте вам заметить, что варенье, как я и предвидел, заплесневело.
— Вот видите, я права: вы все время ворчите.
— Ну что ж, опять фиаско; да я уже привык.
— Вы еще заплачьте из-за какого-то варенья.
— Ладно-ладно. Ну, так о месье Альбере…
— Вы не хотите чашку кофе?
— Нет, нет! — в ужасе воскликнул Сидролен. — Только не кофе!
— Боитесь, что я сварю вам бурду?
— Нет, но моя сиеста! Кофе помешает мне спать.
— Вы опять собрались спать? Да вы же проспали с утра до обеда!
— Вот я сейчас устроюсь там, в шезлонге, а вы мне расскажете, как познакомились с месье Альбером.
— Чтобы вам легче было делать баиньки?
— Если я закимарю, вы остановитесь и продолжите в следующий раз.
— Н-да, не сказать, чтоб вы меня очень обнадежили.
— Итак, Шехерезада, я вас слушаю: история Альбера.
— Ладно, так и быть. Я — единственная дочь бедного лесоруба…
— Где-то я уже это слышал… дочь дроворуба…
— Вы так и будете прерывать меня на каждом слове? Тогда уж лучше спите.
Сидролен не преминул тут же доставить ей это удовольствие.
