— Нужно идти в ногу со временем, — говорит де Коси, неловко орудуя одной из вилок.
— Господа, — говорит де Сри, — если вы поедете ко Двору…
— Но мы туда не собираемся, — говорит де Плакси.
— Кто знает, — говорит де Сри.
В ожидании герцога они продолжают лакомиться кабаньим паштетом и прочими легкими утренними яствами, попутно осушая многочисленные кубки с вином кларетом.
— Скажите-ка мне, Прикармань, — внезапно спрашивает де Плакси плаксивым голосом, — герцог подумал о нас?
— Н-не знаю, — отвечает осторожно Прикармань, — но мне кажется, вас ждут хорошие новости.
— Я прямо сгораю от нетерпения, — говорит де Коси.
— Я слышу шаги, — говорит де Сри.
Он услышал их, несмотря на шум жевания и начинающегося или уже завершенного пищеварения. И верно, появляется герцог в сопровождении аббата Биротона, дворецкого и нескольких лакеев.
— Приветик, господа! — возглашает герцог. — Как вы находите мою бородку? Я велел доставить цирюльника из города, чтобы он привел меня в божеский вид.
Зятья ахают от восторга: бородка великолепна!
Герцог тычет пальцем в Онезифора.
— Глядите на него, глядите хорошенько! — говорит он. — Теперь он у нас епископ in partibus[49] в Сарселлополисе[50].
Зятья ахают от восторга и кидаются целовать епископов перстень, но целовать пока нечего: епископ Сарселлополисейский таковым еще не обзавелся.
— А теперь взгляните на меня, — продолжает герцог. — Перед вами человек, получивший от Ее Величества триста тысяч ливров на свадьбу.
Зятья ахают от восторга и кричат: «Да здравствует королева! Да здравствует маршал д’Анкр!»[51] — Герцог сияет от счастья. Он потирает руки. Мимоходом он хватает паштет и начинает заглатывать его, не прибегая к помощи вилки.
— А как же мы? — спрашивает тогда граф де Коси.
— Да, как же мы? — вторит ему видам де Плакси.
— А как же я? — интересуется сир де Сри.
Герцог продолжает смеяться, одновременно заглатывая паштет. Смех весьма опасен во время еды: герцог давится, и в него приходится вливать кубок за кубком.
— Интересно, что он решит? — шепчет де Сри на ухо де Плакси.
— А что, если он ничего не получил на нашу долю? — плаксиво бормочет де Плакси. — Денег нет — хоть плачь!
— Я изнемогаю, изнемогаю, изнемогаю! — вздыхает де Коси.
Голод и жажда герцога слегка улеглись, а кашель погашен укропной настойкой. Он принимает серьезный вид и явно собирается заговорить о делах, объявив добрые новости, на которые намекал виконт де Прикармань. Как вдруг, к величайшему отчаянию зятьев, ему приходит в голову совершенно новая мысль.
