В воде на дне унитаза она видела раздваивающуюся радугу. У радуги были мои глаза, и брови над ними укрывали величие последующих мистерий, к которым она бессознательно готовилась, которым она уже преподносила подарки от сердца, минуя мозг. «Лишь бы она родила», — думал скрипач оркестра, а виолончелисту хотелось копченой телятины с пивом. Компромисс — моя мисс, это лишь компромисс. Не бойтесь. То, что я вам скажу, не покажется вам неудобоваримым. Хочу сделать из вас своего постоянного зрителя, мини-юбку, следующую за звуками моего желудка. Ле-ле-ле-ти… ле-ле-ле-чи себя от воздействия местных религий. Спи, как спят сумасшедшие. Люби, как любят ненавидящие. Стань неврастеником. Общество научилось прощать им все.
МЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ «-:-«О. Т. Ч. А. Я. Н. И. Е
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………..
И ты уже не тот человек, и я уже не тот человек. Но кто-то из нас обязательно напоминает кого-то из нас. (Смотри, как в литературе…) Но ты мне не говори, что мы умерли. Мы лишь стали дышать иначе. Мы создали новую форму бесформенности. Поэтому ты мне говоришь, что мы будем пытаться звать жизнь, будучи мертвыми, взывать ее прийти к нам, воскресить нас, отделенными от тел душами будем звать. Застревать в грозовых тучах. Я видела пути, которыми ты вводишь в заблуждение ведомых тобой слепцов. Я вводила вакцину тебе в пах, ожидая от тебя непредсказуемой реакции. Топтала твое тело, когда ты спал, и думала, ты представишь, что предстал пред высшим судом справедливости. Но ты посмеялся утром надо мной, назвав дурнушкой. С совсем невыносимым для меня просторечием смешал. А ведь я была красавицей, достойной восхищения.
Ты слушал Echoes и разрезал аккуратно персик, отделял мякоть от кости, накалывал кусочки кончиком ножа и направлял себе в рот. Я досматривала Pierrot Le Fou, готовилась к вечеру, убирала ненужные мне вещи в шкаф. Посматривала на тебя, сидящего в наушниках, едящего персики с вожделенным взглядом в центр потолка. «Пойдем…» — я потянула тебя за руку, когда последний кадр с утренним морем и словами о любви завершил кинофильм. Ты высвободил свою руку и снял наушники. Потом подошел ко мне, взял в руки меня, приподнял и швырнул меня на кровать, я ударилась о ее спинку. Крикнула от боли. Потом ты набросился на меня и принялся разрезать мое тело на маленькие кусочки. Один ты посвятил Веласкесу, другой — Рубенсу, а мои самые красивые отрезки тела ты называл Купидончиками, Софоклом назвал соединение между ног моих, один из самых замысловатых и изукрашенных твоими узорами кусок ты преподнес в дар Колумбу. Я не прекращала дивиться твоему мастерству и изяществу твоих движений. Я не видела никого и не знала о существовании кого-либо, кто бы так блестяще расправлялся с моим телом. С такой фантастичной фанатичностью и фантазией. Я была твоим персиком. О! Что бы ты сделал со мной, из меня, окажись я яблоком для Адама и Евы. Чем бы я стала для тебя?????????????????????????????????????
