Иногда Алексей Николаевич уезжал только со старшими. И мы с Ягудиным оставались вдвоем. Естественно, он хотел побеждать. Я — тоже. Кроме того, мне еще нужно было догнать и перегнать именно его. Поэтому тренироваться приходилось больше.
Если он выехал на лед, и мне непременно нужно было выехать. Если он делал прыжок, значит, я делал каскад из двух прыжков. Он выполнял дорожку, значит, я тоже вставал на дорожку. Было ощущение, что мы оба искримся от напряжения.
Я постоянно стремился сделать больше, чем он. Поэтому, возможно, из меня что-то тогда и получалось.
Конечно, Алексей злился, он уже видел во мне сильного потенциального конкурента. Я это кожей ощущал.
И потом, Ягудин местный, питерский. А я приехал из какого-то Волгограда. В то время так сложилось, что в Москве занимались фигуристы-москвичи, а в Петербурге — соответственно петербуржцы. Приезжих было очень мало, и я стал одним из первых.
— Вали в свой Волгоград! — Эту фразу я слышал и от других спортсменов, но от Ягудина чаще всего.
Кем я был для него? Мальчиком с периферии, выскочкой.
Это потом, когда начал завоевывать Россию, Европу и мир, уже никто не смел сказать мне что-то про Волгоград и периферию.
И хотя Ягудин был постарше и поопытнее, я его напрягал. Я мешал ему, а он мне, напротив, помогал. Сначала я кружил вокруг, потом начал жалить — сначала потихоньку, потом все сильнее, пока не попал в самую больную точку.
Конечно, я получал от него зуботычины. Как от старшего и более сильного. Причем, как правило, если он меня и бил, делал это исподтишка.
Например, после тренировки мы играем в футбол. Я забиваю гол и тут же получаю сзади по ногам. Можно даже не смотреть, кто ударил. И так все понятно.
Я взрослел и стал Ягудина догонять. Я дышал ему в затылок, наступал на пятки. Алексей Николаевич наконец-то заметил мой потенциал и стал гораздо больше уделять мне времени. Ягудина это нервировало, он раздражался. Конечно, это сказывалось на результатах. И однажды он ушел. Уехал к тренеру Татьяне Тарасовой в Америку. Как раз в это время ученик Татьяны Анатольевны олимпийский чемпион Илья Кулик ушел из любительского спорта, и у нее образовалось место, которое быстро занял Ягудин.
Я никогда не лез в отношения тренера с другими спортсменами. И всегда старался честно делать свою работу: тренировался, чтобы стать лучшим.
Уход Ягудина от Мишина, из нашей группы, стал для меня полной неожиданностью, шоком. В эту новость я не верил до последнего, пока не увидел, что Ягудина больше нет на нашем катке.
