Я доверился Фергусу, чувствуя себя виноватым из-за того, что мы покидаем его. Фергус прямо ответил мне, что без нас у него хлопот будет меньше. Он собирался на следующий день вступить с повстанцами в переговоры — может, за деньги его выпустят. Я спросил, не хотят ли его люди попытать удачи вместе с нами. Он считал их физически недостаточно крепкими для этого и потому предложение мое отверг. Мы пожелали друг другу удачи.
Большую часть наших припасов мы уже израсходовали, так что у нас оставалось лишь:
• по литру воды на каждого (на крайний случай);
• несколько ломтей хлеба и моя жестянка с фасолью;
• карта масштаба 1:500 000 (одна десятая масштаба стандартной военно-топографической карты Соединенного Королевства, один сантиметр карты соответствовал пяти километрам);
• компас;
• принадлежащее Энди портативное устройство ГСП (глобальной системы позиционирования);
• небольшая походная аптечка;
• портативные фильтры для воды плюс йод и обеззараживающие воду таблетки.
Пол ни за что не соглашался расстаться с фотоаппаратом. Это было не таким уж и легкомыслием, как могло бы показаться. Повстанцы очень любили позировать, порой достаточно было лишь извлечь фотоаппарат, чтобы обратить потенциально враждебных жителей деревни в лучших друзей.
Я решил взять с собой спутниковый телефон. По форме и размерам эти устройства больше всего напоминают ноутбук. И, подобно ноутбукам, они довольно легко ломаются, а батарейки в них садятся в самый неподходящий момент.
Я воспользовался этим телефоном, чтобы сообщить полковнику Джиму, застрявшему во Фритауне командиру нашей группы, подробности предполагаемого побега и рассказать о выбранном маршруте. Джим ответил, что Фритаун может вскоре перейти в руки ОРФ, силы которого быстро надвигаются на столицу.
При заходе солнца я сделал три звонка в Соединенное Королевство. Сначала я поговорил с папой, поблагодарив его за то, что он был таким прекрасным отцом. Я с удовольствием поговорил бы и с мамой, но не хотел ее пугать. Отец сказал, что любит меня, и пожелал мне удачи — я чуть не расплакался.
Потом я позвонил Дэну Бэйли, старому другу. Ему я объяснил, какими я желал бы видеть мои похороны. Где именно меня закопают, мне было все равно, но хотелось бы услышать на прощание кое-какие гимны и приятные отзывы о себе. Я также попросил его, если мы не прорвемся, позаботиться об Анне. Дэн сказал, что я заговорил совершенно как персонаж из голливудского фильма, после чего разговор перешел на успехи нашего любимого футбольного клуба.
