Женщина проигрывает в конкурсе на лучшее печенье и поджигает себя | страница 3
— Вот было бы здорово выиграть эти деньги, — сказала Ева.
— Да уж, — сказала я.
— Не то чтобы они мне нужны. Вольф был так предусмотрителен.
Это была чистая правда. Жизнь Евы нисколько не изменилась после его кончины. Как в Библии брат покойного женится на овдовевшей невестке, так и Ева теперь обвенчалась с его счетами, приносящими большие проценты. И хотя это был не Вольф, а всего лишь деньги Вольфа, она продолжала вести хозяйство так же точно, как при нем, и спала одна на тех же простынях, которые неизменно пахли солнцем и свежим воздухом. И я всегда за это ею восхищалась. С великим волнением в груди и комом в горле я рассказала бы всем своим подругам о Еве, и слова мои были бы полны восхищения.
— Ты можешь приготовить свои «Букетики с арахисовым маслом», — сказала она.
— Лучше ты иди одна, Ева, — сказала я. — Ты выиграешь в этом году, а я — в следующем.
— Мы же с тобой не будем соревноваться, — сказала она и накрыла ладонью мою руку на середине стола. — Мы будем друг друга поддерживать. Я хочу, чтобы мы пошли вместе.
Итак, мы отправили свои рецепты на конкурс и в тот же четверг получили письма с ответом. Я сидела у себя за кухонным столом и бумажка за бумажкой разбирала гору почты. И вот, просмотрев, что мне может предложить Лилиан Вернон и Гарриет Картер, в сотый раз решив купить лампочки, которых хватает на 20 000 часов, я откопала записку от спонсоров конкурса. Я прочла, что они тепло поздравляют меня, миссис Гертруду Шмидт, и с нетерпением ждут, когда мы вместе с остальными девяноста девятью мастерицами соберемся осенью в Луисвилле, и еще они написали, что мой чудесный рецепт «Букетиков с арахисовым маслом» прекрасно меня аттестует, но, если мне захочется придумать что — нибудь новенькое, на заключительном соревновании я могу испечь любое печенье, какое пожелаю. Сотню самых лучших они уже отобрали, и теперь им хочется сюрпризов. Можно использовать любые продукты, если только я соглашусь побрызгать противень их антипригарным аэрозолем для выпекания. С уважением. Потом зазвонил телефон, и это была Ева, и она рыдала от воодушевления.
— Я обязательно сделаю что — нибудь новенькое, — сказала она.
— Но мне нравятся твои «Превосходные масляные шарики», — сказала я. — Вольф ведь так любил это печенье.
Наступило такое долгое молчание, что я уже испугалась, не расстроила ли ее столь неуместным упоминанием Вольфа. Я хлопнула себя по лбу и стала ждать, когда она наконец заговорит. Помолчав, Ева задумчиво, но без тени грусти спросила: