Володя бросил косой взгляд на брусок и продолжал:
«Надо по всему фронту расставить много-много намагниченных железных щитов, и чтобы каждый был с дом и непременно на колесах. И катить эти щиты впереди наших солдат. Тогда все фашистские пули никого не затронут, а будут утыкаться в щиты, и наши бойцы так погонят гадов, что они свои винтовки и пушки побросают… А магнитные щиты должны быть вот такие…»
Исписав три странички, Володя перечитал все сначала. Подумал и дописал:
«А чертеж вкладываю отдельно».
Теперь Володя достанет толстый сияющий лист бумаги, подаренный ему Тамарой Бобылковой, и перепишет письмо начисто. Но, вместо того, чтобы переписывать, Володя стал думать о Тамаре. Все же несправедливо к ней относятся ребята: «барынька», «скупая», «модница». Тамара все приглашала его в гости, вот он вчера и пришел. И Маша Хлуднева была; в фантики играли. Тамара показывала альбом с переводными картинками. Потом рисовали, и Тамара подарила Володе несколько листков глянцевитой бумаги с золоченой каймой: сложишь листки, и края их так золотом и загорятся. Тамара даже свой знаменитый карандаш предлагала: поворачиваешь грифель, и он пишет то зеленым, то синим, то красным. И ничего взамен не просила! А мать Тамарина, когда Володя рассказывал, как Нине тяжело живется, сказала: «Надо помочь». И Тамара сказала: «Надо». Нет, уж не такая она плохая, Тамара… Ох, опять про письмо забыл! И он взялся за перо.
Но переписать черновик ему не удалось. В кабинет вошла Вера Матвеевна. Она была нездорова: бледные, ссохшиеся тубы, круги под глазами. Володя поспешно закрыл тетрадь с письмом и сунул ее в стопу тетрадей, лежавших на столе. То, что он написал, никто не должен знать, даже самые близкие люди.
— Володя, — Вера Матвеевна положила горячую ладонь на Володину стриженую голову, — воспользуюсь болезнью — уберусь сегодня. Все некогда, некогда, вот и грязь кругом. Надо уже генеральную делать.
Это у тети Веры единственный, но очень въедливый недостаток: всегда и всюду наводить порядок и чистоту. Переставленные стулья — беспорядок. Две соринки на полу — грязь. Кроме «текущей уборки», у нее есть еще и «средние» и «генеральные». Когда генеральная, Володе и папе не житье.
— Я пойду к Нине, — говорит Володя, — там нам мешать не будут.
Он кладет стопу тетрадей в левый ящик стола, собирает необходимые вещи в сумку, незаметно кладет в карман брусок — вместе с иголками, перьями и гвоздями.
— Обедать приходи, смотри не забудь! — кричит ему вслед Вера Матвеевна. — С Ниной приходите!
