Во-вторых, из «древнего племени» сбежало три человека. И ещё два — Миха и Серый — явно играют какую-то свою игру. Очень похоже, что хотят отделиться, но не решаются на это, не завладев ножом. Или теперь решатся? Вот же, блин, какие тут непростые расклады, оказывается! Если он не перемудрил.
Что же касается предыдущего распределения сил «в племени» — можно догадаться — Лёха, Миха, Пашка и Гоги — элита, друганы, ближники. Место погибшего Гоги занял Серый.
Ваня, Петя и Денис — пацаны старательные и не особенно скандальные. Скорее всего, их держали на чёрных работах.
Толян, Пых и Кузя заметно ершистые и даже зубастые — им поручались более благородные задачи, в частности, охота.
Почему Веник так в этом уверен? Так семь… ну шесть лет в одном классе. Видел кто каков.
— Ладно, Петя, пойду-ка я домой. Что-то заболтались мы с тобой, — попрощался Веник и двинулся обратно.
Шёл и размышлял, что делать дальше. Имеется в виду с одноклассниками. Похоже, им тут не очень-то комфортно. В душевном смысле, а не про разные трудности — этого у всех нынче досыта. Но у них в клане обстановка заметно теплее. Вот ведь он даже не сердится на ребят за совершенно идиотскую выходку со щитами. То есть — сейчас уже не сердится, когда перекипел. Более того — наверняка принял бы участие в этой шуточке. Если бы его приняли… заговорщики, — почему-то вместо былого раздражения внутри возникло тёплое чувство. Да не о том он — ему до зарезу нужны рабочие руки для огромной кучи срочных дел. Но ни одного человека, не пожелавшего присоединиться по собственному желанию он к себе в клан не возьмёт — негода ему заставлять или как-то иначе принуждать. Сподвижники нужны в таких обстоятельствах, а не подчинённые.
А кое-кого он и сам не возьмёт, даже если по желанию. Серого так наверняка. Потому что обманет. Или подставит, или выставит дураком.
* * *
Шак, бежавший неподалеку и изредка отлучавшийся в ближние заросли, вдруг примчался и словно прилип к ногам, поджав свой плотный, похожий на меховой ёршик хвост. Веник напрягся, внимательно всматриваясь в переплетение ветвей на обочинах тропы. Перенёс взгляд выше — уши с кисточками в развилке нависшего над дорогой дерева выдали присутствие рыси.
Вовремя животный её учуял. Невольно присел и погладил зверя по голове между ушами. А потом принялся шарить рукой в поисках чего-нибудь — попалась влажная подгнившая палка.
Перехватил копьё в левую, а правой, запустил её, словно городошную биту. Снаряд, вращаясь, взвился вверх, но не долетел, бумкнув по стволу ниже, где ветви были обломаны. Уши пропали, а потом удалось увидеть, как рыжее в крапинку тело метнулось вглубь зарослей, ловко перебираясь между ветвями сросшихся крон. Картина эта длилась буквально мгновение — густо тут наросло.
