Связь прервалась. Я повесил трубку.
Меня всего трясло.
— Почему он меня не выслушал?! — в голос завопил я.
Я собрался с духом. Я знал, что на свете есть лишь один человек, способный меня выслушать. Единственный человек, который знал, что происходит. Мистер Флешман.
Я снова направился к двери… но остановился.
Пришельцы разбежались по всей округе, сказал я себе. Ну как один такой поджидает меня на заднем дворе? Ну как их там целый десяток?
Я повернулся и побежал наверх. Из окна моей комнаты прекрасно просматривался весь двор. К тому же, оттуда я смогу взглянуть на окно мистера Флешмана и удостовериться, что он дома.
Я поспешил к окну, распахнул его настежь и высунул голову.
Мои глаза быстро обежали двор. Я видел оранжевые корабли пришельцев, расколотые, точно яйца; они валялись в траве тут и там. Но инопланетян не было.
На другой стороне двора я заметил свет в окне мистера Флешмана. Я посмотрел в окно.
Я увидел, что он действительно дома.
Что он делает?
Он что, развалился в просторном кресле и закинул ноги на стол?
Я так и ахнул. Он смотрит телевизор, понял я.
Вот так вот сидит себе преспокойно и телик смотрит?!
Почему он ничего не предпринимает?!
Может, он ждет донесения от своих агентов, подумал я. Я знал, что у него должен иметься какой-то план. Когда я разговаривал с ним в последний раз, он вовсе не казался обеспокоенным.
Я выполню все, что он мне говорил, решил я. Я не пойду к нему. Останусь дома. Подожду, когда он сообщит, что угроза миновала.
Но я должен предупредить маму и папу. И еще я должен показать им, что все это время говорил правду, а не сочинял дикие истории.
Не важно, как поздно они вернутся, решил я. Я не лягу спать, пока не дождусь их. И я заставлю их меня выслушать.
День тянулся и тянулся, самый долгий, самый страшный день в моей жизни. Даже с мистером Флешманом по соседству, я чувствовал себя ужасно одиноким. И совершенно беспомощным.
Я приготовил себе на ужин сандвич с арахисовым маслом. Но голод не унимался, так что я добавил к этому еще и миску хлопьев. И пакет картофельных чипсов.
Я думал о бедной Белл. Я надеялся, что с ней все будет в порядке.
Каждый раз, когда по улице проезжала машина, я бросался к окну в надежде увидеть маму и папу.
Шли часы. Я начал позевывать. Спать хотелось ужасно.
Я бродил взад и вперед по комнатам, разгоняя сон. Я должен бодрствовать. Я должен предупредить маму и папу об инопланетном вторжении.
Чувствуя, что меня все больше и больше клонит в сон, я включил телевизор. Как раз начинались одиннадцатичасовые новости.
