Я еле сдерживалась, но старалась улыбаться в ответ.
Он был все равно что пьяный. Нам пришлось стоять с ним в кабинке, иначе бы он упал, но он очень злился из-за медсестры, и она пообещала, что не будет смотреть.
— Будет больно, — предупредила я его, вспомнив, как он вырвал катетор.
— Х-черт! — воскликнул он, и лицо его исказила боль.
Наконец мы добрались до кровати. Он сказал пару слов Джереми, крикнул Джеймсу: «Привет, дубина!» — после чего улыбнулся и немедленно заснул.
Все ушли, я уговорила Джереми ехать домой. Фрэнси должна была на следующий день уезжать, и ему надо было вернуться в Оксфордшир — сидеть с детьми. Но он отказывался уходить.
— Я никуда не поеду, пока ты не согласишься поспать.
— Со мной все будет в порядке.
— И со мной тоже. — Он закинул ногу на ногу.
Я согласилась поспать на диване в одной из приемных, поблагодарила Джереми за его поддержку, и он наконец уехал.
Диван занимал почти всю комнату. Мне было ужасно одиноко. Я привыкла быть сама по себе, но я всегда знала, что Ричарду можно позвонить. Он был частью моей жизни, даже когда его не оказывалось рядом. На этот раз все было наоборот. Он был в пятидесяти футах от меня, но все равно что на Марсе. Я физически ощущала пустоту. Подремав пару часов, я вернулась в палату. Все были рады, что я хоть немного отдохнула, и перестали на меня ворчать.
В восемь утра Джим сдал дежурство новой медсестре. Она решила почистить Ричарду зубы губкой, которую нацепила на пластмассовую палочку. Она попробовала открыть ему рот, но он стиснул зубы.
— Может, я попробую? — предложила я.
Она вручила мне губку.
— Отстань, — буркнул Ричард.
— Я просто хочу почистить тебе зубы, — ласково сказала я.
Он открыл глаза и злобно на меня зыркнул:
— Проваливай!
Я улыбнулась медсестре, но на самом деле ужасно расстроилась. Он не узнал меня. Он смотрел сквозь меня. Он снова все забыл.
Консультанты посмотрели его снимки. Они опасались, что есть еще какие-то травмы, но рентген их не показал. Состояние его явно улучшилось, и в конце дня его перевели из интенсивной терапии в палату для больных, нуждающихся в особом уходе. Это было замечательное известие.
После путешествия в туалет Ричард притих. Он лежал в забытьи, и медсестра решила, что сейчас самое время убрать одну из трубок капельницы на левой руке. Игла была приклеена пластырем, и медсестра попробовала осторожно его снять.
И вдруг он сказал с закрытыми глазами:
— Отвали!
— Ричард, мне надо снять пластырь, — ласково сказала медсестра.
