Ликвидатор | страница 29
— Питер, — произнесла женщина.
Дверь отворилась. Питер Рэйвенспур был не выше Стерна, но гораздо шире, не будучи при этом тучным. Размах плеч не в меньшей степени, чем ширина груди, указывал на необычайную физическую силу. В черных волосах виднелись седые пряди, коротко подстриженная борода была совершенно белой. На нем были дубленая куртка и вельветовые брюки, он опирался на палку, чтобы ослабить нагрузку на искалеченную ногу.
— Боже милостивый! — Рэйвенспур не мог поверить своим глазам.
— Добрый день, — сказал Уайлд.
— Думаю, тебе лучше позволить ему встать, — обратился Рэйвенспур к женщине. — Это человек, которого мы ждали.
— Вы Уайлд? — Она посмотрела на крохотный пистолет. — Джонас Уайлд?
— Джонас никогда не нападает на женщин, пока его не представили, — пояснил Рэйвенспур. — Ее зовут Марита, но ей нравится, когда ее называют Мари.
Женщина вдруг засмеялась:
— Мне следует принести вам извинения, мистер Уайлд.
Она убрала пистолет в ящик прикроватной тумбочки и прикурила «Балканское собрание». Затем надела зеленые обтягивающие брючки, свитер под цвет брюк и сунула ноги в золотые пляжные сандалии. У нее были довольно симпатичные ступни. Уайлд сначала не заметил их.
— Ах… да. Думаю, вы можете сделать нам чай, моя дорогая. Но не для Джонаса. Как я понимаю, он предпочтет что-нибудь выпить.
— Что-нибудь длинное, — сказал Уайлд. — Бакарди с содовой и много льда.
— Как необыкновенно, — проговорила женщина. — Англичанин, который не пьет чай, но зато кладет лед в коктейли.
— Не думаю, что ты можешь назвать Джонаса образцовым англичанином. У него мать американка.
Рэйвенспур провел Уайлда в гостиную, двойное матовое окно которой выходило в розовый сад.
— Должно быть, поездка удалась. Ты выглядишь лучше, чем когда-либо.
Уайлд сел и закурил сигару «Бельфлер».
— Жаль, что не могу сказать этого о тебе.
— Это все чертова нога. Сплошное месиво артритных болей. Неудивительно поэтому, что Мари здесь.
— Ты никогда не рассказывал мне о ней.
— Я и сам не знал, добрый мой приятель. Она появилась две недели назад, ты уже отбыл к солнечному Карибскому морю. Оказалось, что ее отец, мой давно утраченный брат, полгода назад умер в Калифорнии, и теперь я ее единственный оставшийся родственник. Очень хорошо, что я выгляжу такой же развалиной, какой себя чувствую. Ее появление вызвало определенное оживление. Это очень маленький остров.
— Я уже заметил. Я бы сказал, что Кэннинг довольно хорошо обошелся с тобой.