Ружицкий отрицательно мотнул головой. Громадная мусоровозка подъехала к мусорным бакам и, понятное дело, заблокировала его машину на стоянке. Ладно. Несколько минут подождем.
— А вы только с работы? — заинтересовался полицейский.
— Да. Я работаю по ночам, а…
— А днем отсыпаюсь, — закончил тот. — К сожалению, эта боль мне знакома.
Ружицкий тихонько рассмеялся.
— Я вас удивлю. Я одновременно и сплю, и работаю. Ну а днем попросту пользуюсь всеми прелестями жизни, поскольку здесь очень даже хорошо платят.
— Не понимаю.
— Моя работа заключается в том, что я сплю и вижу сны.
Полицейский загасил окурок в специальной мисочке с песком сверху ближайшей корзины для мусора.
— Все так же не понимаю, но вам завидую. После ночного дежурства целые сутки я совершенно никакой. Днем заснуть никак не могу.
— Тогда заскочите ко мне в кабинет как-нибудь вечерком. Я покажу вам кое-какие штучки, чтобы молниеносно засыпать.
— Боже праведный, неужели такие есть?
— Есть. И очень эффективные.
Мусоровозка никак не отъезжала, блокируя его автомобиль, поэтому он продолжил беседу.
— А тот преступник, которого вы привезли, он кто-то ужасный?
— Да нет. Прокуратура пыталась приписать ему помощь в «самоубийствах» нескольких его неприятелей в той фирме, где он работал, но доказали только один случай. Да и то — всего лишь косвенные улики.
— И вот по этой причине…?
— Нет, нет. Приблизительно через полгода его заключения самоубийством кончил его сокамерник. Остальных мы разместили по другим камерам, а тут — бах! — в той, где находился этот наш тип, снова самоубийство. И никто ничего не знает. Все спали. Тогда мужика перевели в камеру с видеонаблюдением. И третий случай попытки покончить с собой. Камеры показали, что наш подозреваемый спал сном праведника.
— Так вы считаете, что он убивает во сне? — удивился Ружицкий.
— Уважаемый, мы полиция, а не кружок спиритистов. Но тут, как назло, телевидение раздуло дело о «самоубийствах» в тюремных камерах. Покатились головы, даже министра сняли. Ну и теперь боятся. Этого прислали сюда на исследования, а в случае чего — у них будет бумажка, что мы ничем не пренебрегли.
— Это точно.
— Ведь лучшей клиники нет во всей стране. Опять же, благодаря вашей бумажке, чьи-то головы останутся на своих шеях. Ежели чего…
— Как раз этот ход мыслей я прекрасно понимаю.
Громадная мусоровозка чихнула погромче и направилась в сторону выездных ворот. Ружицкий, наконец-то, мог выехать на собственной машине. Он уже попрощался, нащупал в кармане ключи, но, сделав пару шагов, остановился.
