Она повернулась на бок и протиснулась рядом с Оливером – он подвинулся в большом кресле и освободил немного места для нее, – и они оба воспользовались моментом, чтобы привести в порядок себя и свое нижнее белье.
«Теряю чувство собственного достоинства», – сказал он и не ошибся, но, как ни странно, для достоинства сегодня вечером здесь не было места. Никому из них оно не было нужно, и ни один из них не оплакивал его отсутствие. Одри прижалась к его высоко вздымавшейся груди.
– Спасибо, – выдохнула она и скорее почувствовала, чем увидела его вопросительный наклон головы. – Ты так хорош в этом.
Напряжение ощущалось во всех точках соприкосновения их тел. Странно, учитывая, что она сделала ему комплимент.
– Нам хорошо вместе, – пояснил он.
Ее хриплый смешок прозвучал неприлично.
– Я могла бы многому у тебя научиться.
– Я для тебя как аттракцион в парке развлечений, не так ли?
– Самый лучший.
Самый быстрый. Самый высокий. Самый захватывающий. И самый незабываемый.
Он улыбнулся, но тут же грустно вздохнул:
– Ладно. Давай перейдем в гостиную. Тебя ноги еще держат?
Идея вытянуться с Оливером, как они сделали это ранее, или заснуть в его объятиях была слишком заманчивой. Она практически скатилась с кресла.
– Если они не удержат меня, я поползу.
He-а. Ни грана достоинства. Но у них было так мало времени – поэтому какое это имело значение?
Шоколадное мороженое с соленой карамелью и золотым листом
– Одри Дивейни, ты парадоксальна, – пробормотал Оливер, сидя с согнутыми коленями на полу рядом с диваном, на котором, раскинувшись, крепко спала женщина. Он убрал прядь темных волос с ее расслабленных, приоткрытых во сне губ.
Те самые губы.
Те самые губы, которые он хотел бы целовать бесконечно. Те самые губы, о которых он уже и не смел мечтать, и практически оставил надежду, что когда-нибудь получит что-то большее, чем просто поцелуй в щеку в качестве приветствия.
Он был готов часами молиться на эти губы.
Одри была похожа на дикого зверя, которого выпустили из неволи. Такая любопытная и рискованная, но все-таки такая невыносимо осторожная. Сорвавшаяся этой ночью с цепи, чтобы испытать все то, чего ей так не хватало в жизни.
Она наслаждалась новыми переживаниями. Они оба стремились насытиться ими.
Но по разным причинам.
Что это значило для Одри… Она словно попала в парк развлечений. Чего ей не хватало в опыте, она вдвойне восполняла энтузиазмом и природными способностями.
А для него?
Он знал, что, как только она выйдет из этой двери, эта удивительная женщина будет потеряна для него. Вдали от гипнотической химии, возникшей между ними, ее острый ум начнет анализировать ночь, которую они провели вместе, ее сомнения вернутся обратно, а воспоминания об их совместных часах будут спрятаны далеко, как некое сокровище, которое она лишь изредка будет доставать и с наслаждением рассматривать.
