— липка, с которой снята кора, содрано лыко… Гол как лутошка, бос как гусь. Была липка, а стала лутоха». Лутоня противостоит в пьесе всем силам полицейского государства: и верховной власти (принц Слоняй), и духовенству (Первый старец, в одном месте названный патриархом), и высшей бюрократии, придворной знати (Ясам), и военщине (Отец-командир, которому подчинены все войска), и представителям официозной, рептильной печати, «подпольных смут разведчикам», основным видом деятельности которых является донос (Публицисты). Все они обрисованы густыми сатирическими красками. Всех их, как тунеядцев, живущих за счет изнемогающего от непосильного труда мужика, презирает Лутоня.
Отец-командир, который, по словам одного из публицистов, в мирное время еще более страшен, чем в дни войны, «пятнадцать тысяч душ крестьян Положил костьми, своей рукою» (явный намек на крестьянские восстания). Он заявляет, что с народом нужно быть беспощадным.
Сечь, стрелять, колоть, палить, рубить.
Пусть ревут сироты, старцы, вдовы —
Были б только спасены основы,—
то есть основы самодержавного строя. В ответ на это Лутоня язвительно говорит, что Отец-командир не понимает, что является подлинной основой жизни:
Командир, неверен твой расчет:
Чай, лежит в основе-то народ,
А как всех заколешь да зарубишь —
Так основу, значит, и загубишь.
Последний монолог принца Слоняя, после того, как, поменявшись с Лутоней местами, он сразу начал стремиться обратно во дворец и врывается туда с бандой сообщников, хорошо характеризует сущность самодержавия:
Ты прочти историю Нерона,
Так поймешь всё обаянье трона.
Нет, уж в лес вперед не побегу,
Захочу — все города сожгу.
Захочу — так с нынешним прогрессом
Сделаю всё царство темным лесом.
Лес ко мне — не я к нему приду.
Захочу при жизни быть в аду —
Сделаю из царства ад кромешный…
Известно, что конец «Принца Лутони» был по цензурным соображениям смягчен и не гармонирует со всем духом пьесы, с образом не только бедствующего и бесправного, но и бунтующего мужика. Этот мотив изредка появляется и в других произведениях искровцев.
…берегитесь, чтобы в нем
Негодованье не проснулось,
Глаза не вспыхнули огнем…—
читаем в стихотворении Минаева «Пробуждение».
Сатира искровцев в равной степени направлена как против крепостнических порядков, так и против нарождавшейся буржуазной России.
Беспощадная эксплуатация трудового люда, произвол и взяточничество, преследование малейших проявлений свободной мысли и полицейская слежка, темные дела промышленных и финансовых воротил, мир рыцарей наживы, спекулянтов и аферистов, продажная пресса, дворянская спесь, чинопочитание, лакейство и т. д. — вот темы многих произведений искровцев.
