Он видит, как в будничной мгле
Об воздухе, свете, тепле
Идет окаянная битва —
И в бой с торжествующим злом
Кидает сатиру, как гром…
Но безобидный смех, лишенный «гражданской цели», никого, по существу, не затрагивающий, вызывает у искровцев решительное осуждение (см., например, «Юмористам» Минаева).
В своих полемических оценках и характеристиках (в первую очередь это касается оценок литературных) «Искра» допускала явные преувеличения, естественные в напряженной обстановке 1860-х годов. Некоторые ее суждения ошибочны и несправедливы, но нельзя забывать вместе с тем об их общей направленности, о том, что эти ошибочные суждения высказывались в борьбе за новые социальные идеалы, новую демократическую культуру и литературу. В этой связи уместно вспомнить слова Н. П. Огарева, сказанные по другому поводу — о декабристах: «Мы не можем ценить их действий с точки зрения нам современного опыта; нравственная оценка людей того времени, как и вообще исторических людей, не может быть основана на истинности современных им понятий, а только на чистоте их побуждений»[15].
Публицисты и поэты «Искры» были последовательными и непримиримыми демократами. В одном из первых ее номеров мы находим следующее ироническое разъяснение понятий «труд» и «собственность»: «Труд. По мнению политико-экономов, капитал; но, по мнению людей практических, неизбежное следствие отсутствия капитала, с которым бы можно было жить без всякого труда… Собственность. Для большей части пользование тем, что не стоило никакого труда»[16]. Обличение социального неравенства, противопоставление бедности одних роскоши, в которой живут другие, является одной из основных ее тем. Чувство величайшего уважения к труду, сознание, что труд — основной критерий ценности человека и что, несмотря на это, именно люди, живущие трудом, подвержены всем превратностям судьбы, терпят нужду, голод и холод, — проходят через всю поэзию искровцев:
Мой сын, твоя опора — труд,
Твое всё счастье в нем,
Хотя с трудом в больницах мрут
Живущие трудом.
(«Завещание» В. Курочкина)
Повседневные заботы труженика, его право на любовь, отдых, его неверные мечты о счастье и, несмотря на это, жизненный оптимизм, плебейская гордость, ирония по поводу «хозяев жизни» — вот мотивы многих стихотворений. Напомним такие, например, вещи, как «Только!» и «Погребальные дроги» В. Курочкина, «Беседа с музою» Богданова, «Товарищу» Жулева и др.
Если в первые годы, думая о сытых и голодных, «Искра» имела в виду главным образом интересы городской демократической интеллигенции, интересы разночинцев, то вскоре горизонты ее идеологии значительно расширились, и наряду с разночинцем, раздавленным социально-экономическим укладом 1860-х годов, вырастает фигура русского крестьянина. Особенно отчетливо это проявилось в поэзии Богданова, начиная с его «Дубинушки».
