Заготовки Роберта Гордеева
19 августа 2091 года
Все закончилось благополучно. Потерь среди стражей и спецназовцев не имелось. Роберт осмотрел помещение, изрешеченное автоматными очередями. Половина окон была выбита, стол с закусками и стулья — перевернуты, на полу лежало четыре мертвых исламиста. Еще девять человек стояли спиной к стене с руками, сцепленными за головой. Повсюду шныряли люди в масках со штурмовыми винтовками наизготовку.
В зал вошел рослый широкоплечий, под два с лишним метра мужчина лет пятидесяти от роду, судя по погонам — майор. Лицо его имело странные угловато — рельефные черты, будто вырубленные топором из твердой породы дерева. Глаза у офицера были серо — стального цвета. Смотрел он на мир с каким‑то легким пренебрежением, словно его присутствие на этой планете являлось уже само по себе огромным одолжением окружающей реальности. Майор был облачен в полупарадную военную форму черного цвета. На левой груди спецназовца серебрилась нашивка: ощерившаяся медвежья голова, а под ней надпись: «Смерть — ничто, честь — все». Значит, он был не просто офицером спецназа, а принадлежал к боевому братству «Русский легион», одному из четырех, наряду с «Татарской когортой», «Казахской бригадой» и «Гвардией Советов», воинских орденов, на которые опиралась ВАСП. Пятой невидимой опорой были стражи, но о них никто ничего толком не знал. Вот и сейчас майор, взглянув на Роберта, наверняка решил, что перед ним стоит специальный агент Комитета Общественной Безопасности.
Вслед за офицером в зал просочились два камуфлированных сержанта, тоже без масок. Рядом со своим командиром они выглядели карликами, хотя ростом природа их не обидела. Один из них, скуластый с раскосым добродушным лицом, держал в руках биосканер. Гордеев почему‑то решил, что это калмык. Второй был пухлощеким молодым парнем с массивным автоматом Озерова 182–й модели.
— Майор Кононов, — козырнул офицер в черном, — я так понимаю, среди ваших людей потерь не имеется.
Голос его парадоксально не соответствовал внешности. Он был мягким, как бы обтекающим собеседника. И это показалось Роберту самым грозным оружием спецназовца. Своей речью, думалось стражу, Кононов запросто мог навести на противника чары непротивления, а потом с поразительной легкостью, даже не моргнув глазом, свернуть недругу шею.
— Капитан Кривко, специальный отдел по борьбе с этнонацизмом, — представился Роберт, — так точно, потерь среди личного состава нет.
