Но студенты - народ молодой и горячий - не желали подчиняться царскому сатрапу Бантышу. Осенью 1916 года на Университетской горке состоялась многолюдная молодежная сходка. На этой сходке мы были вместе с Ионой Якиром, приехавшим в Харьков сдавать зачеты в институте.
Вот на возвышение взобрался какой-то студент и начал призывать своих товарищей бастовать в знак протеста против войны и подавления элементарных человеческих свобод. Его сменил другой оратор - в очках, в наброшенной на плечи тужурке... И вдруг - свистки, топот копыт, злобные окрики... Налетели конные стражники, посланные Бантышем, и стали хлестать нагайками и ножнами шашек участников сходки.
Студенты не остались в долгу. Они хватали стражников за стремена, стаскивали их с лошадей, отбивались камнями и палками... Иона Якир, взъерошенный, без фуражки, вместе со всеми дрался против полицейских и все время кричал мне:
- Берегись... Будь осторожна!..
Это было «боевое крещение» Ионы Эммануиловича Якира, первая схватка - не в бою, а в ожесточенной драке со стражниками.
На следующее утро студенты, протестуя против насилия и побоев, снова собрались на митинг в городском саду. Конечно, полиция не дремала: нас немедленно окружили городовые. Повторилась вчерашняя баталия. И опять Иона Якир выкрикивал оскорбления в лицо полицейскому офицеру, опять хватал что попадалось под руку и швырял в конных и пеших городовых. Во время этой свалки я видела, как дюжий стражник замахнулся и ножнами шашки ударил Иону по спине, но тот устоял на ногах и даже успел метнуть камень в своего противника.
Обеспокоенный губернатор приказал администрации Технологического института не выпускать студентов из аудиторий. Кроме того, он распорядился ускорить отправку в Чугуевское военное училище тех студентов, которые подлежали мобилизации. Но и тут мы доставили губернатору и полицмейстеру много хлопот: на Балашовском вокзале устроили шумные проводы, вернее - обструкцию, митинговали на привокзальной площади, а потом и на перроне.
Иона Якир уже чувствовал себя «бывалым» и вместе со студентом Сонкиным в нескольких местах прорывал полицейские заслоны и выступал с антивоенными речами. Удивляюсь, как нам удалось ускользнуть тогда от охранки и не попасть в тюрьму.
Революция неудержимо надвигалась. Волнения и забастовки не прекращались. «Техноложка» бурлила. Теперь я могла со спокойной совестью открыться Ионе и сообщить о своей принадлежности к большевистской организации.
