Нинель послушно поднялась.
- Спасибо тебе душевное, Верочка, - стала она прощаться с ученицей.
- Вы подождите, я пойду посмотрю, что и как на улице, - остановила ее Верочка. - Только паспорт возьму, чтобы под рукой был, что я из этого дома.
Верочка взяла паспорт и вышла.
Нинель обиженно повернулась к Васе.
- Мы теперь что же, совсем никому верить не будем?
- Верить мы будем, Нинель Петровна. Но лишнее никому говорить не обязательно. Доверие и разумная осторожность - вещи разные. Мало ли что...
Нинель обиженно замолчала. Вася курил, потом погасил сигарету. Нинель зябко поежилась.
- Вася, вы докурили? Тогда будьте любезны, закройте, пожалуйста, форточку.
Вася привстал, отогнув занавески, чтобы прикрыть форточку. Приоткрыл, да так и замер. Только делал отчаянные знаки Нинель, чтобы она срочно подошла.
Все еще обиженная Нинель пожала плечами, но все же подошла. Осторожно выглянула за краешек отогнутой шторы и схватилась за сердце: на улице стояла Верочка, старательно убеждая в
чем-то военный патруль, показывая свой паспорт и на окна своей кухни.
Офицер, наверное, старший в патруле, показал ей какие-то фотографии, та указала на одну из них, потом на вторую, и радостно защебетала.
Патруль направился к подъезду.
- Бежим! - выдохнул Вася, бросаясь к двери.
Но Нинель словно оцепенела. Она опустилась обратно на стул, и несмотря на все усилия встать не могла.
- Вы бегите, Васенька, - слабо улыбнулась она. - А у меня с ногами что-то, отнялись. Переволновалась я, наверное, перенервничала.
- Нинель Петровна! - встал скалой над ней Вася. - Я понес бы вас на руках, но мне, скорее всего, придется стрелять. А вас ждет Арнольд Электронович. И я боюсь, что он не переживет, если узнает, что вас нет в живых.
Нинель прикусила губу, свела брови, на лбу резко обозначились морщины. Она вздохнула и... встала!
- Вот и хорошо, хорошо, - забормотал заботливо Вася. - Вы хотя бы вот так, потихонечку, следом за мной, только держитесь у меня за спиной.
Он толчком ноги распахнул двери, выскочил на лестницу, и сразу же присел на корточки.
Град пуль, посланных снизу, осыпал его голову и плечи штукатуркой. Нетерпеливые автоматчики попытались расстрелять его снизу, едва он появился в дверном проеме.
Что оставалось делать Васе? Он открыл ответный огонь, выбирая паузы, чтобы выставить между перил автомат.
Примерно минуту, или две, с двух сторон шла ожесточенная перестрелка. Подъезд наполнился грохотом, гарью, едким пороховым дымом, безумием ближнего яростного и несуразного боя, в котором сторонами руководит одно желание: выжить любой ценой!
