Кому нужны такие друзья? — думал я. И мне казалось что уж семья-то будет на моей стороне, но я был повержен в прах, когда моя сестра Эми притащила домой лаптоп карамельного цвета. «Я только использую его для емайлов», — сказала она. Эти слова, вылетевшие из её уст, причинили мне физическую боль. «Это классно», — продолжила она — «Тебе присылают всякие интересные вещи. Вот посмотри-ка.» Она нажала на кнопку, и там, на экране, голый мужик лежал на ковре лицом вниз. Его седеющие волосы были всклокочены, а руки закованы в наручники за рыхлой спиной. Тут в комнату вошла женщина, но лица её не было видно, только ноги, которые казались большими и злыми, обутые в остроконечные туфли на высоких тонких каблуках. Мужик на ковре пошевелился, и когда его яйца показались в камере, женщина среагировала так, как будто она увидела лысую стареющую мышь, за которой долгое время охотилась. Она с размаху наступила мужику на яйца носком ноги, затем развернулась и ударила по ним каблуком. Она продолжила их нещадно избивать, и, когда я подумал что женщина уже успокоилась, она перевела дух и начала всё по-новой.
Мне никогда не приходило в голову, что компьютер может вести себя как телевизор. Никто мне до сих пор не открыл секрет что изображение может быть таким чётким, и стоны от боли могут быть так натурально слышны. Это, подумал я, и было то что предвидел мой отец столько лет назад когда он не мог найти подходящих слов, не обязательно эту сцену, но нечто столь же способное создать ощущение чуда.
«Ещё раз?» — Эми нажала на кнопку, и наши лица окунулись в сияние экрана, и мы стали опять смотреть на будущее.
