яйцавсмятку дот ком - Дэвид Седарис

Мой отец мечтал что в один прекрасный день люди земли будут соединены друг с другом через блочную сеть компьютеров, размером с холодильник, похожих на те, над которыми он работал в IBM. Ему представлялись семьи будущего, собравшиеся перед их гигантскими терминалами, которые заказывают продукты и заполняют налоговые декларации в уюте собственного дома. Человек мог бы сочинять музыку, проектировать скворечники, и что-нибудь ещё… ещё лучше. "Человек мог бы… он мог бы… "

Предсказывая эту утопию он постепенно доходил до момента, когда нужных слов уже не хватало. Его глаза расширялись и блестели от мыслей об этом неописуемом чём-нибудь ещё. "Я имею ввиду, Боже мой," — причитал он — "только подумайте об этом!"

Мои сёстры и я предпочитали об этом не думать. Я не уверен о чём думали они, но я надеялся что люди мира могли бы быть объединены чем-нибудь более интересным, например наркотиками или вооружённой борьбой против зомби. Но к сожалению, команда моего отца победила и появились компьютеры. Единственное о чём я сожалею, так это о том, что это случилось на моём веку.

Где-то в глубине моего подсознания есть смутное воспоминание как я стоял в какой-то очереди держа перфокарту. Я помню эту дешёвую, слегка больничную ауру, исходившую от неё, и вспоминаю как мне казалось что компьютеры никогда не станут более продвинутыми. Считайте меня наивным, но я похоже недооценил всеобщее желание сидеть на неудобном офисном стуле и пялиться в экран до тех пор пока глаза не сойдутся в точку. Мой отец это предвидел, но такое будущее настигло меня врасплох. В моей школе не было компьютеров, и в течение первых двух лет моих попыток учиться в колледже, люди всё ещё считали на пальцах рук и снимали ботинки когда счёт превышал десять. И на самом деле, я не сталкивался с компьютерами до середины 80-х.

По какой-то причине я был знаком с множеством графических дизайнеров, чьи дома и офисы приятно пахли липучкой из пульверизатора. Полы их комнат всегда украшал коллаж из обрезков бумаги, и мухи, прилипшие к убийственным просторам их столов, взывали о помощи, призывно махая крыльями. Я мог всегда положиться на этих друзей и одолжить липучку всех марок и сортов, но однажды, как по мановению ока, их ленты скотча и жидкие клеи исчезли, будучи замененными на компьютеры не обладающие ни каким запахом и на упругие подушечки для мышек. У них больше не было ничего, из того что я хотел бы одолжить, и так я с ними расстался, присоединившись к группе машинописцев, которые в итоге тоже меня предали.