И чего ей не хватало?! С ним она могла иметь все или почти все!
– Ты неправильно ведешь себя с мужчинами, – снисходительным учительским тоном наставляла Каринку его секретарша Лика (Он замер со своей стороны двери, затаив дыхание. Ему не было стыдно. Он хотел знать о Карине все – и любым способом!). – Мужчины любят, когда на них смотрят снизу вверх, когда ими восхищаются. А ты смеешься над ними и вовсю демонстрируешь мощь своих мозгов. Мужчины не любят, когда женщина умнее их.
Каринка вызывающе вскинула свою темную головку.
– Но если я и правда умнее?
– Вот и не показывай этого. Будь еще и хитрей.
– Зачем? Для меня главное – быть собой.
Лика вздохнула. Она была младше Карины, но сейчас чувствовала себя старой. Старой и мудрой – рядом с несмышленым младенцем, играющим с огнем. «Ты же любишь его. Ты будешь страдать!». Как достучаться до этой полоумной?
– У жизни есть определенные правила, будешь играть по ним – выиграешь.
– Я всегда играю только по своим правилам!
– Значит, проиграешь.
– А вот посмотрим!
Карина решительно затопотала каблучками – окончен разговор! – и резко распахнула дверь. Олег еле успел отшатнуться. С тех пор он с интересом начал присматриваться к Лике – какая умная женщина! А до этого и лица не мог запомнить – серая, блеклая, бестелесная тень. Правда, секретарь идеальный – незаметная, и в делах у нее полный порядок, понимает шефа с полуслова, тактично действует в его интересах. Для нее он всегда прав. Он чувствовал себя на службе спокойно и уверенно, рядом с Ликой отдыхал душой, обретал себя привычного – сильного, уверенного, во всем главного.
Вопреки мудрым Ликиным советам Карина продолжала играть в лихого подвыпившего сапера на минном поле. Она легкомысленно выпустила из клетки «чудовище с зелеными глазами» – ревность хватко вцепилась острыми когтями в самолюбивую душу Олега, и началось пиршество… И ведь кокеткой Карина вовсе не была! Это мужчины относились к ней с какой-то покровительственной нежностью – было в Карине что-то трогательное, что-то от заблудившегося ребенка… Вот женщины ее не любили. Все. Она была «не из их стаи». Иначе смотрела, иначе ходила, говорила, мыслила. Иначе жила. Ее посещали иные сны – странные, неведомые гости. Она была непонятной. И этим опасной. Чужой.
А дерзкая Каринка и здесь бравировала своей необычностью. Знала, что нравится, что выделяется в любой толпе. Несла себя, как знамя. Может быть, именно это так притягивало его к ней, волновало, сводило с ума? При условии, что с ним она станет другой, что он сможет подчинить, обломать, заставить покориться… Возможно, Карина и сама в глубине души хотела того же? Кто теперь разберет! Оба они потерпели фиаско – он не смог покорить, а она – покориться. И они мучили друг друга, и любили, и тосковали в разлуке, и стремились друг к другу, а встречаясь, опять мучили…
