И вот он снова у знакомых ворот. Пассажир не заставил себя долго ждать. Сегодня он был в ярости. Казалось, искры сыплются с него – хоть поднеси сигарету и прикури.
Ехал Фоат по знакомой дороге, ожидая самого наихудшего. Дважды спасся, а в третий раз едва ли удастся. Когда-нибудь всё это должно кончиться.
Очнулся он на той поляне, где пели райские птицы, а воздух был напоен медовым ароматом. Безмятежность природы никак не увязывалась с тем, чем он занимался. Чёрного человека и на этот раз в салоне не было. Не оставил он на сиденье и четырёх тысяч долларов, на которые рассчитывал Фоат. Неужели нечистая сила на то нечистая, чтобы обманывать людей? Карать? А он-то подумал, что нечистая сила расплачивается чисто, по совести.
И тут он заметил, что на сиденье лежит шестиугольный носовой платочек. Клетчатый, с жёлтыми полосками, достаточно большой платочек. Чёрный человек был, видимо, в такой ярости, что не заметил, как из кармана выронил платочек. Фоат хотел выбросить его, но что-то его остановило. Платочек был явно тяжелей того шёлка, из которого был соткан. Он внимательней рассмотрел его, чтобы узнать – в чём дело? Платочек был соткан из тончайших золотых нитей. Эта дорогая, уникальная ювелирная вещь, несомненно, оставлена как плата за проезд.
Фоат сложил платочек вчетверо и сунул в нагрудный карман рубашки, сэр, решив обменять его в ломбарде на деньги. Карман был маленький, платочек большой, так что наружу высовывались все шесть углов платочка.
Вернулся он в город в самом скверном настроении. Джина уничтожить не удалось. Удары судьбы, которые сыпались на него в последнее время, были похожи на тропический ливень. Много воды, много молний и громов, ураганного ветра. Того и гляди – затащит в глаз тайфуна и унесёт в пучину моря. Такие чувства испытывал Фоат. Но, с другой стороны, чувства очень скоро менялись на противоположные, как только появлялись деньги в кармане. Как прекрасно солнце после ливня! Каждая капелька дождя сверкает на деревьях алмазом! Земля, обновленная непогодой, вновь жива, вновь нарядна. Всё, что не смыто в Средиземное море, вновь поднимает голову, жадно живёт, с новой силой и энергией, сэр, накопив жестокий опыт борьбы за выживание, приспосабливаясь к новым, беспрерывно меняющимся условиям.
Зашёл Фоат вот в эту самую харчевню и сел вот за этот самый стол, за которым сидим мы, сэр. Мелочь, казалось бы, но ведь это те самые подлинные вещи, которые подтверждают правдивость моей повести, сэр. Можно и пивка. И один бифштекс… Хорошая харчевня. Ваш теплоход уйдёт завтра, сэр? Время еще есть…
