Элегия тени | страница 24



Пускай о тайне древних лузитан
По-португальски шепчет океан.

Из книги «Возвестие»

Щиты [4]

Давая, боги продают.
Ценой несчастья честь обрящем.
Увы – имеющим уют
И преходящим!
В достатке содержите дом,
Кому достатка их достанет!
Жизнь коротка, дана взаем;
Душе – конца нет.
Ведь сам Господь Христа обрек
Страстям безвинным:
Чтоб стал Природе поперек
И звался – Сыном.

Дон Динис [5]

Ему сирены сладко пели.
Деревья сеяла рука;
Еще невидимые ели
Вели рассказ о каравелле,
Еще невидимой пока.
Как реки в море штормовое,
Их песнопенья потекли,
А их невидимая хвоя
Шумела голосом прибоя
И вожделеющей земли.

Дон Жуан Первый

Где человек сойдется с часом,
Там дышит Бог, вершатся были;
А прочее зовется мясом,
Добычей гнили.
Ты сам не знал, что ты, как зодчий,
Страну возвел подобьем храма
И вразумил в границе отчей
Стоять упрямо.
Твое же имя, как лампада,
В сердцах горит, не догорая,
И светит нам сквозь пламя ада
И тени рая.

Дон Дуарте [6]

Мои деянья создали меня.
Мой королевский сан меня учил им
В заботе духа и в заботе дня.
Тоску борол я, сколько стало сил.
Я долг вершил, наперекор светилам.
И не напрасно, ибо долг вершил.

Дон Фернандо, инфант португальский [7]

Благословил на подвиг бранный
Меня Господь.
Я должен, Господом избранный,
Позор, и горести, и раны
Перебороть.
Господь со мной: в мече, подъятом
К святой войне;
В моем порыве бесноватом
Не Он ли громовым раскатом
Воззвал ко мне?
Покуда сердце рвется к бою
И меч блестит,
Я не робею пред судьбою,
И что ни встречу пред собою,
Душа – вместит.

Дон Себастьян

Безумец я: земной удел
Не уместил моей гордыни.
И не свершив, чего хотел,
На берегу морской пустыни
Земной удел отрину ныне.
И буду ждать, покуда вы
Мое безумье переймете —
Дабы не сделаться мертвы,
Не перенять обычай скотий,
Присущий призракам из плоти.

Горизонт

О море, ты, кем предвосхищены мы!
Обманчив горизонт неразглядимый:
Уйми ненастье, дымку разомгли,
И вот, едва покончено с испугом,
Ты стелешь Даль и полнозвездным Югом
Ты причащаешь наши корабли.
И берега, что были тонкой нитью,
Обрадуются нашему подплытью,
Густые рощи сменят пустоту.
Потом видны коралловые пляжи,
Цветы и птицы; на берег сойдя же —
Владычествуй в негаданом порту.
На то и сон, чтоб дымку проницали
Дерзания, пустившиеся вплавь,
И, за покровом непроглядной дали
Взыскуя пляжа, птицы, родника ли,
В своих объятьях стискивали Явь.

Надпись на камне [8]

Порыв бессмертен – только люди тленны.
Я, Дього Кан, отважный мореход,
Здесь вырубил посланье для Вселенной,
Чтоб снова двинуться вперед.
Я говорю ветрам и небосводу: