Он едва не налетел на одну из теней, но никак не желавшая принимать более или менее отчетливое обличье тварь поспешно ретировалась, точно испугавшись его. Если бы Джеремия видел это, то, наверное, не удержался бы от смеха. Однако внимание его было поглощено другим — взгляд его был устремлен в коридор, начинавшийся за стеклянными дверями конторы.
Казалось, удача наконец улыбалась ему. За стеклянными дверями его ждал лифт — дверь кабины была открыта. «Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо…» — твердил он про себя в нелепой надежде, что лифт услышит эти невысказанные, по пылкие слова благодарности и не закроет перед ним свои двери. Мысль о том, что ему предстоит пешком спускаться по лестнице, была невыносима.
Сидевшая за стойкой секретарша болтала по телефону со своей мамашей, жалуясь на мизерное жалованье, не соответствующее ее исключительным заслугам, как вдруг двери, которые пели в помещения «Вечного залога», распахнулись будто сами собой, едва не слетев при этом с петель. Краем глаза она успела заметить какую-то фигуру, показавшуюся ей знакомой, но вглядевшись пристальнее, поняла, что никого нет. Инцидент этот мог послужить поводом для досужих разговоров, однако о нем вскорости и забыли бы, потому что в «Вечном залоге» на первом месте была работа.
Не обращая внимания на устроенный им небольшой переполох, Джеремия пробежал последние несколько футов, отделявших его от заветной кабинки. Двери по-прежнему были открыты, словно манили его, но он-то знал, что они вот-вот…
В углу кабины стояла она, обольстительная и загадочная. По крайней мере она показалась ему более воздушной, чем та, которую сохранила его память. Ее можно было бы назвать призраком, но что-то подсказывало ему, что она живая. Джеремия Тодтманн остановился как вкопанный, не зная, что сулит ему эта нежданная встреча.
— Входи смело и ничего не бойся. — Голос был подобен дуновению ветерка, от которого, впрочем, бросало в дрожь. Такой ветер гуляет на кладбищах или в заброшенных домах. — Я пришла с миром.
— Я… я… — сдавленно залепетал Джеремия.
До его слуха донеся шум могучих крыльев.
Бросив взгляд в сторону только что оставленной им конторы, он заметил — или это только показалось ему — гигантскую крылатую тень, распростертую над стойкой в приемной.
— Умоляю… иди… со мной! — Было очевидно, что каждое слово дается ей с огромным трудом. Она протянула к нему руку. Чтобы принять ее, Джеремии нужно было всего-то пересечь линию, отделявшую коридор от кабинки лифта, границу между реальным миром, хоть и съежившимся в его сознании до крошечных размеров, и чем-то неведомым… Чем?
