Они вместе дули на уголек, на сено, и это тоже доставляло ему удовольствие
Еще более приятно стало, когда сено вспыхнуло и заиграл живой огонек. Хведька, бегавший возле них, сразу же попробовал сунуть в огонь ветку.
- Куда ты такую! Глупый, ну и глупый же ты! - Ганна оттолкнула ветку и почему-то засмеялась.
4
Ничего особенного не случилось в этот вечер, но память о нем согревала и тревожила их потом многие годы.
Ганна помыла в ближней ямке картошку, насыпала в котелок и хотела поставить его на огонь, но Василь перебил:
- Давай я ралцы сделаю!
Он, стараясь не терять степенности, по-мужски солидно покопался в ветвях, лежавших возле костра, выбрал две дубовые ветки, вырезал из них вилки и воткнул в землю. Сделав перекладину, попробовал ее прочность руками, взял у Ганны котелок и повесил над огнем.
- Так лучше, - молвил Василь под конец.
Ганна не сказала ни слова, но в ее молчании он почувствовал одобрение. Василя это утешило. Они сидели друг против друга, смотрели на воду, которая закипала, затягивалась белой молочной пленкой, и, хотя не говорили ни слова, понимали, слышали один другого. Между ними возникла необыкновенная приязнь, доброе согласие. Не договариваясь, каждый нашел себе дело: Ганна снимала пену с воды, следила за котелком, Василь подкладывал ветки, чтобы огонь не спадал. Пока варилась картошка, он с Хведькой несколько раз сходил в лес, принес сухих веток и, только сделав хороший запас их, снова сел у костра.
Когда Ганна, сливая воду, пригласила его ужинать, Василь, по обычаю, которого придерживались почти все в Куренях, хотел отказаться:
- Я поел уже.
- Когда ты там ел! - словно хозяйка, возразила она. - Садись. Нехорошо без горячего!..
Василь послушался, но неохотно. Он принес со своего воза полкаравая хлеба, брусок сала и горсть зеленого лука, положил на разостланный перед Ганной платок.
Ужинали молчаливые и настороженные, непривычные к такой, будто семейной, близости. Снимая липкую кожуру с картофелин, Василь хмурил лоб и всем своим видом показывал, что он совсем не стесняется, что ему известно, как надлежит в таком случае держаться мужчине, но глаз на
Ганну не подымал и мысленно злился на свои особенно непослушные пальцы.
Только один Хведька, видно, не обращал внимания ни на что: давясь горячей картошкой, закусывая салом и луком, выбирал из котелка картофелину за картофелиной. Он первый отодвинулся от котелка.
Вслед за ним вытер руки о штаны и Василь.
