Я выпрямила спину, выпятила подбородок, стараясь скопировать бабушку Трокмортон.
– Мне нужно увидеть Вигмера из Античного общества на третьем этаже.
– Вы имеете в виду Общество антикваров?
– О, да. Точно.
Швейцар моргнул, затем указал мне путь к лестнице. Пожалуй, иметь надменных родственников в каком-то смысле даже полезно.
Поднимаясь по лестнице, я то и дело ловила на себе удивленные взгляды мужчин, пришедших в Сомерсет Хаус по своим делам (ни одной женщины я среди них не заметила). Поднявшись на третий этаж, я увидела на одной из дверей большую медную табличку с надписью «Общество антикваров». Значит, я почти добралась до цели.
В холле за дверью меня встретил молодой, очень чопорный джентльмен в очках в металлической оправе.
– Могу я вам чем-то помочь? – спросил он тоном, в котором не было ни малейшего желания действительно помочь. Тон был скорее осуждающим – дескать, зачем вы сюда пришли и что вы здесь забыли?
Я снова скопировала бабушку Трокмортон, точнее, ее взгляд, каким она презрительно смотрит на собеседника сверху вниз, высоко задрав нос. (Очертания предметов при этом становятся несколько размытыми и иногда двоятся, но такой взгляд, что и говорить, производит сильное впечатление.)
– С вашего позволения, я здесь затем, чтобы увидеть Вигмера.
Никакого позволения вы при этом, разумеется, не спрашиваете, просто ставите неприятного вам человека на место.
– У вас есть предварительная договоренность о встрече с лордом Вигмером? – спросил молодой человек, поджимая губы. Он прекрасно знал, что никакой договоренности у меня нет и быть не может. Однако для меня оказалось полной неожиданностью, что тип, к которому я пришла, – лорд!
– Нет. Боюсь, что речь идет о чем-то непредвиденном и крайне срочном. У меня важное сообщение для него.
– Передайте его мне, а я ознакомлю с ним лорда.
– Мне было приказано передать сообщение только лично лорду Вигмеру, – покачала я головой.
– Боюсь, что это невозможно.
Молодой человек никак не мог смириться с тем, что я знаю нечто такое, о чем ему самому знать не положено. Как же мне обойти этого сторожевого пса?
– Что, если я напишу записку, вы отнесете ее лорду, а он сам решит, хочет он видеть меня или нет?
– Вы знаете, вообще-то мы здесь очень заняты, – вздохнул молодой пес в очках. – У нас нет времени на детские игры.
– Прошу прощения, сэр, – холодно ответила я, с особым презрением упирая на слово «сэр», – но у меня на детские игры времени не больше, чем у вас. Я пришла по очень важному делу. Можно сказать, это вопрос жизни и смерти. Так вы дадите мне лист бумаги или мне обратиться в другой кабинет?
