К моменту прибытия Кирова в Астрахань в январе 1919 года положение там создалось исключительно тяжелое.
Уже с декабря 1918 года в Астрахань начали подходить вконец измученные труднейшим переходом через безлюдные астраханские степи части XI армии. По сути дела это уже были не организованные воинские части, а изголодавшиеся, обессилевшие, чуть ли не сплошь зараженные тифом массы людей, нуждавшихся в безотлагательной медицинской помощи, в длительном отдыхе, в восстановлении своих физических и моральных сил. О боеспособности этих отрядов, проделавших героический переход, в котором погибли тысячи людей и самые крепкие бойцы истощили все свои силы, конечно, в данный момент не могло быть и речи.
В самой Астрахани в это время почти не. было крепких красноармейских частей, а между тем именно в этот момент там крайне необходимы были надежные вооруженные силы.
В Астрахани — большом приволжском торговом городе с преобладающим мещанско-купеческим населением, с большим количеством церквей и попов, центре астраханского казачьего войска — к концу 1918 года собралось много помещиков, бывших царских офицеров, попов, крупных и мелких буржуа, бежавших из областей, охваченных гражданской войной, и надеявшихся подальше от красной Москвы найти себе убежище и простор для контрреволюционной работы.
Промышленного пролетариата в собственном смысле слова в Астрахани почти не было, за исключением рабочих нескольких сравнительно небольших судоремонтных заводов. Рабочие водного транспорта, матросы, грузчики, рабочие рыбных промыслов были крайне отсталы, неорганизованны; в огромном своем большинстве это были крестьяне, еще не порвавшие непосредственных связей с деревней.
Таким образом, силы контрреволюции в Астрахани были; представлены очень густо, а в противовес этому крепкого-революционного пролетарского ядра не было. Советские органы работали еще очень плохо. Многие важные отрасли работы находились в руках левых эсеров (Комиссариат просвещения, Комиссариат земледелия; в качестве заместителей левые эсеры работали и в других комиссариатах).
На почве тяжелого продовольственного положения не без успеха велась в широких массах городского населения контрреволюционная белогвардейская агитация, распространялись провокационные слухи. Работе контрреволюционных элементов не давалось надлежащего отпора в силу слабой организованности и недостаточной сознательности рабочих, которые сами поддавались иной раз белогвардейской провокации. В профсоюзах и на многих предприятиях орудовали меньшевики, ведя разлагающую работу. Ко всему этому присоединилась жесточайшая эпидемия тифа, занесенная в город и все время питаемая вновь и вновь подходившими частями XI армии.
