Но такова уж сущность колдунов, что они не захотели уходить побежденными. Они прокляли тех, кто решился выступить против них страшным проклятием. Дети Охотника были обречены на вечную битву без победы, на человеческую ненависть и на долгие скитания.
Люди стали бояться их. Непобедимые были сильнее колдунов, что будет если освободив мир, они сами решат править им? Люди перестали приветствовать освободителей. Теперь вместо криков радости Сыновей Охотника встречали угрозы и оружие.
И они ушли, решив, что больше не нужны людям. Одни нашли пустынный остров и заселили его, другие остались среди людей, смешав свою кровь с ними, стараясь забыть о своем наследии. Кто-то погиб в битвах. Кто-то пропал без вести.
В сказке говорилось, что однажды, если потомки Охотников сумеют преодолеть человеческую ненависть — они обретут новую родину и станут свободным от проклятия и мирным народом. Станут хранителями мира.
Все имеет свою цену. У монеты две стороны. Дар может становится проклятьем. А благодарность оборачивается ненавистью. Потомки Охотников рождаются со Звериной Сутью. Когда ребенок достаточно вырастает, Суть просыпается и начинает бороться за власть. Если побеждает Суть — человек становится зверем и проживает звериную жизнь, если побеждает человек — появляется новый Непобедимый Воин, когда никто не побеждает — ребенок умирает. Суть позволяет потомкам Охотников сопротивляться колдовству, но она же заставляет их жестко контролировать себя, проявляя свою звериную половину в минуты гнева, горя, в бою.
Некоторые говорят, что после смерти Охотники превращаются в животных, чью Суть они в себе носили и проживают еще одну жизнь — звериную.
— Превращаются, — эхом отозвался Крел. — Но не все. Только те, которые умерли до срока. Я никогда не думал, что про нас рассказывают сказки.
— Пустынный остров в море западнее Аризены — озвучила последнюю догадку я. Рыбаки говорили, что тридцать с небольшим лет назад проснулся вулкан.
— Ты слишком догадлива, — тихо сказал Серый. — Земля не хочет принимать нас. Стоит надолго задержаться на одном месте — и на него обрушиваются несчастья. Нам определен удел скитаний и битв. Мы все же предпочитаем, чтобы нас считали сказкой.
Я замолчала тяжело дыша. Слишком многое мне пришлось сказать, слишком многое осталось несказанным.
— Я утомил тебя, — грустно улыбнувшись, сказал Крел. — Думаю, мне лучше уйти.
— Подожди.
— Да?
— Как Мелинда?
— Твоя госпожа? Она влюблена и счастлива. Хочешь, чтобы она навестила тебя?
