Командующий Головным Мозгом, глядя на него, не выдержал и рассмеялся.
— Иди работай, Крима! — дружески напутствовал он. — Иди работай, дорогой ты мой карапуз…
* * *
Минуло два дня, однако обещанные меры так приняты и не были. Время, видать, не пришло.
Работай… А смысл? Чем дальше, тем больше Крима завидовал старому труженику Одеору, принципиально ограничившему кругозор Левой Подмышкой. Кстати, об Одеоре. Несмотря на всю свою дремучесть, Одеор тоже что-то знал, но молчал. Когда юный чертик поведал ему о беседе с высшим начальством, он неожиданно посоветовал пойти потолковать с Бано либо Сострапалом. При чем здесь, спрашивается, Бано, при чем Сострапал? Один заведовал Легкими, другой — Печенью.
— Нежные больно… — ворчал Одеор. — Мы вот в ваши годы не рассуждали, не капризничали. Велело начальство подождать — значит, жди. А ты вон уткнулся в свои Ногти, и ничего уже вокруг не видишь… Другим, что ли, слаще? К Библо загляни, к Гезоле…
— Так это ж в самое Нутро лезть!
— Ну и слазишь. Не рассыплешься небось…
В Нутро лезть не хотелось. Тем не менее Крима, поразмыслив, рискнул последовать совету сурового ветерана.
* * *
Нелегка и опасна работа на поверхности Тела. Но в тесной багрово-сизой ворочающейся мгле Внутренностей, именуемых в просторечии Потрохами, труд чертика становится поистине адским. Народ там настолько неотесан и циничен, что даже грубиян Педикюр в сравнении с обитателями Нутра показался бы изысканным щеголем и острословом. Отношения между внешним и внутренним персоналом довольно-таки натянутые: верхние дразнят нижних кочегарами, а нижние верхних — вестовыми. Значение обоих слов совершенно загадочно, что делает прозвища особенно обидными.
Про Печень Крима слышал много, но ничего хорошего. Самый вредный участок производства: желчь там гонят. Да и расположена — хуже не придумаешь: аккурат под Диафрагмой, в правой верхней части Брюшной Полости.
Пока добирался, вслепую протискиваясь между Внутренними Органами (чуть не раздавило!), шерстка стала мокрой и отвратительно липкой. Наконец-то Крима осознал, как ему повезло в жизни со специальностью! Может быть, ради этого осознания и послал его сюда друг и наставник?
Известный своей несдержанностью Сотрапал возился с Желчным Пузырем и гостя принял нелюбезно:
— Вам что там, наверху, совсем уже делать нечего? Какие, в чертоматку, Ногти? При чем тут Ногти?
Пришлось сослаться на Одеора.
— Да он уж, наверно, из умишка давно выжил, Одеор твой! — в сердцах бросил неистовый Сострапал. — Ногти… Надо же! Ногти… Вот куда посмотри!.. — заорал он, тыча изъеденным коготком в уродливо распертый резервуар с желчью. — Пятнадцать камней один другого краше! А ты — Ногти…
