— Что ты сделал? — возмутилась Роза.
Остальные феи, увидев это, испуганно попрятались, оставив Розу с волосами цвета радуги, Пирей тоже укоризненно на меня посмотрел, а Трэм рядом хмыкнул. Ведьма спрыгнула с лошади и подошла к нам, после чего наклонилась и подняла с земли ледяную скульптурку, после чего накрыла ее второй рукой и закрыла глаза. Несколько минут Роза упорно пыталась расколдовать фею, она даже побледнела, мне это надоело, и я махнул рукой, фея превратилась обратно, а Роза облегченно вздохнула и рухнула на землю. Пирей спрыгнул с Эдны и кинулся к ней, мы с Трэмом тоже слезли с химер.
— У нее магическое истощение, — сообщил Пирей.
— А ты силен, — хмыкнул Трэм, но он был удивлен.
— Я не специально, — отозвался я, задумчиво смотря на перстень, все же он не блокирует мою магию, это становиться проблематично.
— Тормозить нам не стоит, так что закидывай ее в сидение, и поехали дальше, — велел Трэм.
— И как же она поедет? — возмутился Пирей.
— Мы ее привяжем, — усмехнулся Трэм, доставая тонкую серебристую веревку, в которой я с удивлением узнал эльфийский шнур, сделанный из редкого растения, которое росло только в лесу эльфов, и эту веревку практически невозможно разорвать, да и стоит она прилично.
В итоге Трэм и Пирей закинули Розу на сидение и хорошо так ее привязали, что даже если лошадь на дыбы встанет, то фиг ведьма упадет из седла. Я же все это время наблюдал за ними и помогать совершенно не собирался. Все‑таки вскоре мы снова поехали, но не в таком быстром темпе, так как Трэм все же сочувствовал Розе, Пирей укоряющее сверлил взглядом мою спину. К вечеру мы все‑таки добрались до какого‑то Тьмой забытого трактирчика, он был похож на полуразваливающуюся трехэтажную хибару. Роза все еще была в отключке, а на улице темнело, поэтому мы решили переночевать в этом месте, посчитав, что всяко лучше чем на улице. Мы спешились, и Трэм вошел внутрь, а Пирей стал развязывать веревку, чтобы стащить Розу с лошади, я. Посмотрев на мучения друга с узлами, со вздохом подошел к нему и быстро все развязал, сам удивился тому, с каким профессионализмом я справился с этой веревкой, словно всю жизнь только этим и занимался.
— Спасибо, — улыбнулся Пирей, стаскивая спящую Розу с лошади.
— Ты так трепетно к ней относишься, что у меня появляются мысли о твоих намерениях в отношении этой ведьмы, — заявил я.
— Вилар, угомонись, — Пирей покраснел.
— Могу посодействовать, — охотно предложил я. — Поиграем в плохого темного и хорошего светлого, я и дальше буду ее доставать, а ты будь для этой девчонки рыцарем в сияющих доспехах.
