Вот видишь, говорил он ей всем своим видом, какой я веселый, бодрый, как легко тебе будет со мной — одно удовольствие.
Он все больше нравился девочке, она изнемогала — до того нравился, но отвечала:
— Нельзя, у нас это не одобряют.
…Сколько времени прошло?..
— Кто не одобряет? — спрашивал он капризно.
— И начальство, и девочки, — отвечала она.
— Зверское у вас начальство, — говорил мальчик. — И зверские девочки.
Она смотрела на него затуманенным взглядом, но повторяла:
— Нет, нельзя!
Вечерами на террасе отдыхающие вели свои степенные беседы уже без мальчика — он бродил вдоль моря, пускал блинчики и говорил:
— Зверское начальство! Зверские девочки!
А она сидела у себя в общежитии на кровати и примеряла клипсы.
— Таня, а Таня, — говорила она подруге, — не знаешь, какие клипсы сейчас в моде? Перламутровые в моде?
— На московской балерине я видела клипсы, — говорила Таня. Представляешь, две живые ромашки!
— Ну, ромашки — это слишком просто, — сказала девочка.
На другой день в столовой он заметил ее новые клипсы и радовался и был горд — она хотела ему нравиться!
— И ничего не зверское, — сказала она, улыбаясь, видя, что он заметил клипсы.
— Ну что плохого — посидим часок у моря? — спрашивал он. — Или в парке?.. Чего они, собственно, не одобряют, странные люди?
— Просто у нас не принято, — объяснила она. — Отдыхающие должны отдыхать.
— Ну, от чего мне отдыхать? — говорил он. — В такие ночи грех заваливаться спать! Честное слово, грех!
— Нет, нельзя! — говорила она.
Когда она была выходная, подавала за столом ее сменщица Таня, толстуха с короткими руками, и мальчик скучал, плохо ел, не находил себе места ни у моря, ни на теннисной площадке, где отдыхающие играли под наблюдением врача.
— Ну, в чем дело, молодой человек? — спросил его затейник. — Поехали на экскурсию! К Бахчисарайскому фонтану, а?
— Спасибо, — сказал мальчик. — Не хочется.
— Вы что, заболели? — спросил затейник.
— Нет, почему, я здоров, — сказал мальчик.
— Вид невеселый.
— Просто скучновато.
— Это у нас скучновато? — спросил затейник. — Ну что вы! Сплошное веселье. Дым коромыслом. Поехали, а? С ночевкой. Дружным коллективом. Переночуем на турбазе, завтра вернемся.
— Завтра? — переспросил мальчик. — Нет, спасибо, я не поеду!
— По-моему, все образовалось, — тихо сказала женщина в китайском халате, но затейник не расслышал ее слов и сказал:
— Одиночество вредно для здоровья, как установила медицина. Кто сказал, товарищи, «единица ноль, единица вздор»?
