Но мы ретировались: в океане рассеяны мириады таких же вот эфемерных созданий, и накормить их просто невозможно. Пусть уж заботятся о себе сами.
Валентина рассказала, что дважды встречала стайки креветок вместе с муренами. Необычное соседство пятнистой, как леопард, или полосатой, как тигр, морской зверюги и суетливых безобидных рачков объясняется просто: мурены не пользуются зубными щетками и доверяют туалет креветкам. Ложатся на дно и раскрывают рот, усаженный острыми пиками.
— Ни разу не встречался с муреной, — оказал я, — и не хотел бы встретиться.
— Их можно приручать, — заметила Валентина. — Они берут из рук мясо, рыбу, любят, когда их гладят или почесывают.
— Читал, — сказал я. — Но не пробовал.
— У нас еще часа три. Показать вам настоящие кораллы?
Я кивнул. Повинуясь биотокам, «Дельфин» всплыл и понесся, обгоняя ветер, над самой водой.
— Сто пятьдесят узлов, — отметила Валентина.
И снова мы погрузились на дно. В коралловые джунгли, под зыбкую тень подводных веток — розовых и фиолетовых, в самую чащу морского заповедного сада.
«Дельфин» сел у крутой стенки кораллового дворца. По какой-то странной прихоти я направил механический щуп на розовую глыбу, призрачно сиявшую в зеленоватых лучах, и отколол от нее кусок. Он медленно покатился вниз, поднимая муть. За ним тянулся желтоватый шлейф. Тут же налетели рыбешки, они окружили оторвавшийся коралловый кусок трепетным кольцом.
— Вы угостили их хорошим обедом, — сказала Валентина, — не так-то просто добраться им до полипов — жильцов подводного небоскреба.
— Они нисколько не боятся нас. Наверное, если бы человек рожден был в воде, то ему проще было бы жить и охотиться.
— Может быть. Но тогда не нужно было бы строить, ведь температура постоянна, ни снега, ни бурана, ни жары. С самого начала больше возможностей для самосовершенствования: быстрее плавать, быстрее думать. Не надо одежды, не надо жилищ, и нет угрозы голода.
— А зачем тогда думать? Вроде бы мозг ни к чему.
— Нет. Нужно ведь обманывать подводные течения и слышать приближение шторма за сотни миль. И бороться с акулами. А если еще и управлять режимом плавания…
— Знаю, знаю. Дельфины! Вот кто умеет это делать.
— Ну что ж… у них есть чему поучиться. Идеальная цивилизация с точки зрения отношения со средой.
— А я уже придумал человеческий эквивалент такой цивилизации. — И я рассказал Валентине об «эффекте необитаемости». (Чем, в самом деле, не равновесие между субъектом и средой?)
