Дул теплый ветер и приносил со стороны Этны аромат лимонных плантаций. Синева моря слепила, и на горячем песке сверкали маленькие, словно добела раскаленные солнцем ракушки. Сидя на пороге барака, Антонио латал свою рваную рыбацкую рубаху. Вдруг, что-то вспомнив, он неодобрительно покачал головой:
— Вернись-ка, сынок, на койку.
— Нет, не вернусь! — заупрямился Джованни. — Мне долго болеть нельзя. Вы возьмете другого на мое место…
— Это так, — с грустью согласился Антонио. — Вот и мне придется скоро уйти. Да, Джованни… А могло быть иначе. Будь у нас настоящее судно, мы бы заработали кучу денег. Я бы ушел на покой.
Антонио с досадой махнул рукой, замолчал, сосредоточив все свое внимание на игле.
— Антонио, орел голодный, — сказал Джованни.
— Нужна дичь. Может быть, поймать молодую чайку?
— Мне жалко чайку.
— Тогда он умрет. Ты знаешь — у нас нет мяса.
Джованни вдруг весело подмигнул старику:
— Дай мне леску с маленьким крючком и насади на него шарик из хлеба.
— Это можно, — добродушно согласился Антонио. — Ну и хитрый же ты мальчишка! Не собрался ли ты ловить полевых мышей?
— Угадал, Антонио!
Орел поправлялся.
Он часами глядел на солнце, весь напрягаясь и расправляя, как для полета, крылья. Но лететь он еще не мог: правое крыло, пробитое дробью, заживало медленно.
— Погоди, не волнуйся! Ты у нас в неволе не засидишься, — говорил Джованни.
Он ловил для него полевых мышей, но вскоре, к удивлению рыбаков, орел стал есть хлеб — правда, сначала недоверчиво, а потом все смелее.
Рыбаки назвали орла Амико.
2
В конце августа (к этому времени ждали подхода макрели) с утра налетел юго-восточный ветер и развел на море крутую зыбь. Рыбачью лодку пришлось вытащить на берег, почти к самому бараку. Джованни нравились штормовые дни. Рыбаки отдыхали: кто сидел возле костра, кто занимался стиркой белья; другие курили крепкий табак и рассказывали интересные истории.
Алессандро Бадальо сражался в партизанском отряде «Стелла Росса», а об этом стоило послушать. Эмилио Фарини, красивый молодой рыбак, родом из Трапани, спас этой весной двух человек с «Сардинии» — танкера, загоревшегося в виду Катании. А Филиппо Рассели? Он когда-то был отличным стрелком — дважды попадал в подброшенную вверх шляпу. Но когда Филиппо послали в Африку убивать абиссинцев, он не попал ни в одного из них, словно его снайперская винтовка была сделана из кровельной жести…
Шторм грозил затянуться, и рыбаки приуныли. Если они пропустят макрельные косяки, все с пустыми карманами вернутся домой. Рыба уйдет через Мессинский пролив к берегам Палермо. А туда им не добраться. У них не было ни парусника, ни сетей: все приходилось арендовать у рыботорговца Аттилио Мартини.
