Заплывать далеко было опасно: от какой-нибудь набежавшей со стороны тучи берег скрылся бы в густой мгле. Но Джованни смело поплыл вдаль и, перевернувшись ни спину, долго неподвижно лежал на воде. И странное, пленительное чувство, известное лишь одним пловцам, охватило мальчика. Казалось, небо и море поменялись местами, и он, Джованни, не лежит на воде, а легко, плавно парит над золотыми звездами, как сильная, длиннокрылая птица. Начало рассветать, и вдруг настоящее крыло какой-то серой, камнем упавшей птицы хлестнуло Джованни по лицу, и он, даже не успев испугаться — так мгновенно это случилось, — ушел под воду. Вынырнув, Джованни увидел в нескольких метрах от себя тонущего орла. Его намокшие крылья яростно били по воде.
Надо было отплыть подальше. Обезумевший от страха орел мог снова наброситься на него и, чего доброго, оставить без глаза. Но Джованни, который поплыл к берегу, вдруг возвратился. Затаив дыхание, он без единого всплеска приблизился к орлу — и во-время: тот уже погружался в воду.
Произошла быстрая шумная схватка.
Джованни не знал, как он доплыл до берега. Лишь очутившись в бараке, на койке, он вспомнил, как к нему навстречу бросился забывший раздеться Филиппо, а за ним Эмилио. Бенито, маленький толстый рыбак, увидев на груди Джованни царапины, хотел было расправиться с птицей, но рыбаки остановили Бенито.
— Это, может быть, к счастью, — сказал широкоплечий рыбак Алессандро, старшина артели.
А Филиппо рассмеялся. В нескольких шагах от барака он утрамбовал ногами песок, опрокинул вверх дном большую плетеную корзину и бережно посадил под нее орла. Рыбаки, собираясь в море, как-то странно поглядывали на мальчика. Это не понравилось Джованни.
— Разве я сделал что-нибудь плохое? — спросил он, поднявшись с койки.
— Нет, нет! — поспешил успокоить его Алессандро. — Если ты спас орла — значит, ты спас бы и человека. Вот мы и глядим на тебя… Ты молодец, мальчишка! — Он ласково потрепал волосы Джованни и сказал: — Отдыхай денек-два, а пока тебя заменит Антонио.
Но в полдень Джованни был уже на ногах: первым делом он решил, что орлу мало света, и, ловко орудуя ножом, выдернул из плетеной корзины половину прутьев. Орел даже не пошевелился. Лишь птичьи глаза настороженно следили за руками мальчика.
— Не бойся, — сказал Джованни, — никто тебя не обидит. Верно, Антонио?
— Верно, — подтвердил Антонио.
— Антонио, скажи, кто ранил орла?
— Вчера я слышал выстрелы на вилле… Пожалуй, орел всю ночь просидел в траве, а потом взлетел, потому что обрадовался солнцу…
