— Ма, что такое «зло»?
Она задумалась.
Как объяснить девятилетнему парнишке эту сложную философскую субстанцию?
— Зло — это… — Она запнулась.
А она-то сама готова дать четкое определение?
— Убийство, — уверенно сказала она. — Предательство…
— Значит, они кого-то убили и предали, — постановил Ник. — Дальше…
— «Последней в ряду справа была женская фигура, облаченная в платье, превосходившее пышностью все прочие. Очень высокая и со взглядом, от которого захватывало дух, — одновременно гордым и яростным. И невероятно красивая…»
— Мама! — подскочил на своей кровати Ник. — Это же ты!
Она недоуменно подняла глаза от книги на его взволнованное личико. Глаза Ника округлились изумленно, и он так смотрел на нее, словно она и была этой самой статуей.
— Да, — хмыкнула она. — Именно… Я невероятно красивая. Красивее трудно найти.
Он уловил ироничную интонацию в ее голосе и взволнованно продолжил:
— Ты самая красивая! Просто ты этого не понимаешь, мама! Ты как эта статуя — стоишь посреди остальных и сама не видишь, какая ты!
— Для тебя — да, — вздохнула Рита. — И то временно… Вырастешь, встретишь девушку и полюбишь ее. Покажется она тебе прекраснее всех на свете. Как эта нарнийская королева… Даже еще красивее.
— Где же я найду такую красивую? — не поверил ей Ник.
— A она может быть какая угодно, — рассмеялась Рита. — Даже если она будет рыжей и конопатой, как Ирка Потапова. А ты остановишься, потому что в этот момент вы окажетесь в одной сфере солнечного влияния…
— Как это? А если ночью?
— Солнце, дружок, никогда не покидает нас. Даже ночью оно продолжает влиять на нас. Поэтому мы живем. И кто в этот момент окажется с тобой рядом — это решает уже Бог…
— А если Ирка окажется?
— Придется смириться с Иркой, — рассмеялась Рита.
— Тогда надо постараться никогда не стоять с ней рядом, — постановил Ник после минуты сложных философских раздумий. — А то это плохо кончится… Придется жить с ней всю жизнь, а она вредная…
Рита снова засмеялась и наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку.
— Спокойной ночи, малыш, — прошептала она, убирая с его лба прядку темно-каштановых волос.
— Спокойной ночи, — вздохнул он грустно и сонно.
Она поправила одеяло и выключила лампу.
На выходе она обернулась.
Ник уже засыпал, но шевелил губами.
Она прислушалась.
— Ангел мой, ляг со мной, — шептал малыш. — А ты, сатана, уйди с глаз долой…
«Интересно, а это-то откуда? — удивилась Рита. — Странная формула…»
Она закрыла дверь тихо, опасаясь разбудить его, вернуть на половине пути из волшебного царства сна.
