— Лукас уехал в город, — сообщила домоправительница Джуди. — Но Роб пообедает с нами, и вы сможете договориться с ним, чтобы он показал вам ранчо.
— Благодарю вас, я обязательно сделаю это, — пробормотала Грейс.
Сделав вид, что не заметила удивленного взгляда Джуди, которую насторожил ее дрожащий голос, Грейс вышла прогуляться перед обедом. Теперь, зная, что Лукаса нет, она могла свободно побродить по ранчо и вскоре очутилась возле одного из тех белых заборов, которые видела с воздуха. В загоне паслись около тридцати лошадей, и Грейс, опершись о перекладину, стала наблюдать за ними.
Какая красота, размышляла она, упиваясь чистым воздухом, тишиной и покоем, ощущением удаленности от безумного ритма современной жизни. К этому очень легко привыкнуть, подумала Грейс, но тут же вспомнила, что в этом пасторальном раю притаился коварный змей-искуситель — Лукас Мартин.
Ей нужно как можно скорее осмотреть ранчо и уехать отсюда. Если она не сделает этого, то невозможно предсказать, что еще случится. Ее пребывание здесь может вызвать ситуацию, с которой она будет не готова справиться. И это еще слишком мягко сказано.
Этим вечером в баре «Белая лошадь» было спокойно, только несколько завсегдатаев примостились на высоких табуретах у стойки.
Лукас прикончил вторую бутылку холодного пива и заказал следующую. Он не собирался напиваться, просто ему необходимо было убраться подальше от ранчо и этой женщины.
Грейс Уитни, вдова его дорогого, почившего в бозе папочки. Какая насмешка! Черт возьми, да она же ему в дочери годится! Как случилось, что она вышла за него замуж? Из-за денег? Лукас взял бутылку за горлышко и наполнил стакан, наблюдая, как пена поднимается к краю. Он знал, что человек, бывший его биологическим отцом, умер, но никак не мог предположить, что испытает такой шок от неожиданной встречи со своей мачехой. Зачем она здесь? Насколько было известно Лукасу, Стивен Уитни никогда не посещал ранчо. А его молодая вдова, словно атомная бомба, взорвала здешний покой.
Вопросы нестерпимо жгли, бередили болезненные воспоминания, старые обиды, забыть которые ему стоило таких усилий. Что сказала бы его мать, будь она жива? Он представил реакцию Луизы Мартин, если бы Грейс свалилась ей на голову точно так же, как она сделала это сейчас. Горечь этих мыслей переворачивала все у него внутри, будила ненависть, с которой он вырос и которая, как он надеялся, осталась в прошлом: ненависть к Стивену Уитни.
