Счастье в наследство | страница 44
— И я тоже не забуду. — Она протянула руку и нежно погладила его щеку. — Но я не понимаю тебя, — с грустью призналась она.
— Знаю. Так надо. — Несколько мгновений он вглядывался в ее лицо, потом медленно притянул ее голову к себе. — Позволь поцеловать тебя на прощание, — прошептал он.
Потрясенная, Грейс попыталась вырваться.
— Нет!
Он обнял ее.
— Пожалуйста, — тихо пробормотал он. — Обними меня.
Ее глаза наполнились слезами.
— Лукас, не делай этого. Не мучь меня!
— Любимая моя, если б ты только знала… — Он жадно припал к ее губам. Это не был прощальный поцелуй, в нем были желание, томление, страсть.
Грейс обняла его за шею, ее мягкая грудь прижалась к его крепкой груди, и она почувствовала его мгновенное возбуждение. Казалось, его жар прожигает ее даже сквозь одежду.
Они не прощались, они говорили друг другу «я хочу тебя» самым понятным, древним как мир способом. «Ты мой», — говорили жаркие поцелуи Грейс. «Ты моя», — вторили им горячие руки Лукаса, сжимавшие ее бедра.
Грейс чувствовала отчаяние и удивление одновременно. Она опять теряла контроль над собой. Как она может так сильно желать мужчину, если не любит его? Или… Неужели она полюбила Лукаса Мартина?
Стон застрял у нее в горле, но она не могла оторваться от его губ. Эти влажные и требовательные поцелуи будили в ней страсть. Она прижалась к его волнующему телу, обещая ему все, о чем он просил, и даже больше.
Задыхаясь, они пристально смотрели друг другу в глаза. В его взгляде горело желание, и было ясно, что он хочет гораздо большего, чем поцелуй.
Но и она желала того же. Разве имело значение, что она была одета и готова к полету? Разве имело значение, что от ее макияжа уже ничего не осталось, а прическа безнадежно испорчена? Когда он подхватил ее на руки, словно пушинку, и торопливо, большими шагами направился к своей спальне, уже ничто не имело значения.
Оба они, как в лихорадке, срывали с себя одежду, путаясь в пуговицах. Лукас разделся первым. Он был так великолепен, что руки ее замерли.
— Позволь мне, — сказал он и спустил ее атласные кремовые трусики.
Едва они оказались в постели, его губы стали блуждать по ее телу. Она закрыла глаза и поплыла на волнах наслаждения, а когда он развел ее колени в стороны и нежно поцеловал, она чуть не потеряла сознание от мучительного восторга. Он был ласков, но требователен. Он вел ее, направлял, и она с готовностью подчинялась.
Он был очень мужественным, и вся ее женская сущность откликалась на его зов. Его руки были искусными музыкантами, извлекающими мелодию страсти из ее податливого тела. Его рот был изощренным просителем, искушающим завоевателем и вбирал раскаленную лаву ее взорвавшихся недр…