Ма Джунг помог ей подняться и накинул белую рубашку ей на плечи. Он подобрал ее одежду и, поддерживая ее за руку, проводил ее в ванную, которая была устроена сзади дома.
— Если кто-нибудь придет и спросит меня, говори, что я ушла! — сказала она, закрывая дверь ванной.
Он подождал в коридоре, пока девушка не вышла, уже умытая и одетая. Видя, с каким трудом она ступает, Ма Джунг поднял ее на руки. Девушка стала показывать, куда надо идти, и он понес ее, сначала по улице, затем в узкий проход к двери маленькой лавки. Тут он опустил девушку на землю и постучал.
Серебряная Фея поспешно объяснила вышедшей к ним плотной женщине, что она хотела бы остаться на ночь со своим спутником. Женщина ничего не спросила и провела их в маленькую, но аккуратную мансарду. Ма Джунг попросил ее принести горячего чая, полотенца и мазь для притираний. Он помог девушке раздеться и лечь на живот на узкой кушетке. Когда хозяйка лавки вернулась и увидела спину девушки, она вскрикнула:
— Бедная девочка! Что с тобой случилось?
— Я позабочусь обо всем, тетушка! — сказал Ма Джунг и выпроводил женщину из комнаты.
Он уверенными движениями наложил мазь на рубцы. Следы побоев были не слишком серьезны, и Ма Джунг подумал, что через несколько дней они совершенно исчезнут. Однако, перейдя к кровоточащим рубцам на ее бедрах, он сердито нахмурился. Он промыл их чаем и тоже наложил мазь. Затем он присел на единственный в комнате стул и резко сказал:
— Эти раны на твоих бедрах никак не могли быть нанесены поясом от штанов, моя девочка! Я работаю в трибунале округа и, будь уверена, знаю свое дело! Не лучше ли тебе рассказать все без утайки?
Она спрятала лицо между сложенных на постели рук, и ее спина содрогнулась от рыданий. Ма Джунг прикрыл ее одеждой и заключил:
— Ссоры между вами, девушками, это ваше собственное дело. По крайней мере, пока они находятся в разумных границах. Но, когда кто-то посторонний плохо обращается с вами, это касается полномочий трибунала. Ну-ка, давай, рассказывай, кто это сделал.
Серебряная Фея повернула к нему свое заплаканное лицо.
— О, это такая ужасная история, — пробормотала она. — Видишь ли, девушки третьего и четвертого рангов обязаны обслуживать любого гостя, который заплатил, а куртизанкам первого и второго рангов позволено выбирать себе гостей. У меня второй ранг, и меня не должны принуждать дарить мои ласки первому встречному, если я того не желаю. Но есть, конечно, особые случаи, как этот ужасный старикашка Вен, антиквар. Он здесь важная персона, видишь ли. Он несколько раз пытался овладеть мною, но мне удавалось скрыться. За сегодняшним обедом он, должно быть выведал у Осенней Луны, что она оставила меня привязанной к колонне в зале для музицирования, и этот сморчок явился туда вскоре после того, как она ушла. Он хотел заставить меня проделать разные грязные штуки для его удовольствия, но, когда я отказалась, взял со стены длинную бамбуковую флейту и стал меня ею бить. Побои Осенней Луны не были слишком сильными, обида от унижения была гораздо чувствительней. Но этот мерзкий Вен действительно решил замучить меня, и остановился, только когда я взмолилась о пощаде и обещала исполнить все, чего он пожелает. Он обещал, что вскоре вернется за мной. Вот почему я не хотела оставаться в том доме. Пожалуйста, не говори это никому. Они могут погубить меня, если захотят.
